Незваный гость

Кали задумалась о том, что станет делать днем. Вчера она съездила в город за продуктами и почтой и с удовольствием обнаружила два письма от Дженни, отправленных из офиса Малкольма. Она надеялась получить новый отчет от кого-нибудь из частных детективов, которые занимались поисками Черил, но пока им упорно не везло. Ну, ладно, плохие новости могут и подождать. Вечером Кали прочла письма Дженни и обрадовалась, что приятельница с восторгом отнеслась к ее исповеди. Кали с любопытством восприняла и последние сплетни. Ее удивило, что Дженни согласилась работать с Тревисом Йетсом. Не то, чтобы у нее вдруг пробудился снобизм и она запрезирала кастовость лос-анджелесской богемы. Просто ей трудно было представить свою обаятельную бывшую ассистентку, сотрудничающей с «Ангелами ада» и рокерами, путь даже сейчас Тревис Йетс больше известен как фотограф, а о его прошлом многие забыли.

Была и другая причина, по которой Кали не хотелось слышать о Тревисе. Он пробуждал тяжелые воспоминания об одной ночи, и она предпочла бы навсегда об этом забыть. Но пока Дженни работает с ним, вряд ли ей удастся вычеркнуть его имя из памяти. К счастью, она теперь не живет в Лос-Анджелесе и шансов на случайную встречу в самое неподходящее время у нее практически нет. Она не желала бы повторения той ночной сцены, произошедшей три года назад.

Дженни намекнула в письме, что «Человеческие слабости» непременно следует опубликовать, но Кали не интересовало, будет ее имя красоваться на обложке книги или нет. С нее хватило и того, что она излила на бумаге боль и гнев, освободилась от мук, описав историю своего брака. Недавно Кали задумалась – способна ли она выйти замуж снова. Очевидно одно: если она когда-нибудь поверит другому мужчине, то уж никак не жителю Лос-Анджелеса или Нью-Йорка. В подобной клоаке не осталось, вероятно, ни одного хорошего человека. Нет, дудки, в следующий раз она выберет скромного трудягу-домоседа из глубинки. И скорее всего, подобные размышления не говорят о том, что она действительно собирается завести новую семью, а просто подбадривают ее – жизнь продолжается, и большая ее часть еще впереди. Так что она вправе строить любые, самые смелые планы…

В конце концов, Кали решила, что утро – лучшее время для выпечки хлеба. Вернувшись в Виргинию, она поняла, что утратила множество хозяйственных навыков, знакомых ей с детства. Когда она попыталась снова испечь хлеб, у нее не поднялось тесто. Во второй раз оно оказалось слишком соленым. Однако сейчас у него был хороший запах и нужный замес. Любопытно, что в Лос-Анджелесе она ежедневно подолгу занималась гимнастикой в спортивном зале, опасаясь, как бы ненароком не прибавить в весе. А вот теперь Кали ела все, что хотела, и, как ни странно, похудела на добрых десять фунтов из-за долгих прогулок и верховой езды по окрестным лесам.

Позднее, отставив в сторону четвертую свежеиспеченную булку, она принялась размышлять: приготовить ли ей изысканный обед, на что иногда уходила масса времени и сил, или ограничиться омлетом. Вечером она, наверное, будет читать или посмотрит на видеомагнитофоне новый фильм, который ей прислал Малкольм. Большинство его клиентов, так или иначе было связано с кинобизнесом, и он получал много новых кассет, но у него не хватало свободной минуты даже на теленовости, и он отправлял фильмы Кали, зная, что этим доставит ей удовольствие.

Она пришла к выводу, что у нее нет настроения для готовки более или менее сложного обеда и лучше приготовить омлет, когда до нее донесся треск мотоцикла, карабкавшегося по холму прямо к ее дому.

Сперва Кали подумала, что мотоциклист выбрал эту дорогу, желая свернуть за холмом, но шум приближался, и вскоре мотор затих у ее двери. Она не догадывалась, кто мог к ней приехать. Лишь немногие местные жители наведывались сюда, зная, что она предпочитает одиночество, и уважая ее выбор. Ну, а если это враг? Она жила достаточно далеко от города и легко могла стать жертвой. Кали схватила ружье и убедилась, что оно заряжено. Она прильнула к окну и внимательно осмотрела зловещего вида могучий мотоцикл рядом с ее дверью. Голубой с золотом калифорнийский номерной знак насторожил Кали. Она тихонько выругалась. Ей пришло в голову, что какой-нибудь журналист сумел пронюхать, где она поселилась, и явился выведать сенсационные подробности. «Ну что ж, – подумала Кали, – на этот случай у меня есть хороший запас соли!»

Ей понадобилось несколько минут, чтобы разглядеть незваного гостя.

Мужчина, сидевший за рулем мотоцикла, был высоким и стройным. Слово «опасность» всплыло в сознании Кали еще до того, как она догадалась, кто это. Он снял черно-серебряный шлем и тряхнул головой – черные волнистые пряди упали на воротник его кожаной куртки. Резкое, угловатое лицо, густые темные усы, словно присыпанные серебром, и небритый подбородок заставили ее напрячься, а черные глаза, тут она могла поклясться, были способны проникнуть сквозь толстые стены и заметить ее, стоящую у окна. Да, ей было знакомо это лицо, и меньше всего ей хотелось видеть этого человека у себя дома.