Незваный гость

-- Ах, тебе стыдно! Ну и убирайся к своим босякам! -- взорвался отец и выгнал его из дому. Сын ушел и стал жить в общежитии. Как разрывалась ее бедная мама между мужем и сыном, тайно помогая сыну деньгами и едой.

А вот сейчас у Тамары Ивановны сердце разрывалось между желанием признать этого родственника и ужасом за свою семью, если он -- посланец НКВД и их так проверяют. Что будет с двумя детьми-школьниками, если ее с мужем арестуют или просто вышлют в Сибирь. Страшно подумать!

-- Тамара Ивановна, -- снова и снова напоминал гость, -- как же вы забыли? Мы же родственники! Я ваш троюродный брат.

-- Не знаю, не знаю, -- покрываясь красными пятнами, отвечала она с преувеличенной твердостью, -- я ничего не слыхала о таких родственниках.

Ее муж, теперь в Москве преподававший в институте, заполнял очень подробные анкеты, но, конечно, никогда не указывал, хотя это требовалось, что родственник его жены находится за границей. И вдруг сейчас они это обнаружат и ткнут его носом в эти анкеты. Нет, никогда она этого не признает! Ее муж был единственным беспартийным на кафедре, и его держали благодаря его исключительной работоспособности и чистоте происхождения. Кафедра держалась на нем. Нет, никогда она этого не признает! Но с другой стороны, если этого человека впустили в страну, какой же стыд отказывать ему в гостеприимстве.

Голова ее шла кругом. А еще за стенкой их коммунальной комнаты жила семья следователя НКВД, и может быть, именно он все это тайно затеял, чтобы в случае удачи захватить их комнату. И такое случалось.

Этот сосед был очень вежливым, улыбчивым человеком, но улыбка его была белозубая, как смерть. По утрам он в ванной долго чистил зубы, и это было слышно в коридоре.

Он работал по ночам. Одно время муж ее тоже работал по ночам дома, он писал диссертацию, пользуясь тем, что семья спит. На рассвете, услышав в тишине осторожное верещанье ключа входной двери, муж знал, что это сосед возвращается с работы, и сам прекращал работу. В такие минуты они иногда встречались в коридоре. Сосед всегда, увидев его, шутил:

-- Мы с вами ночные работники.

Тамара Ивановна, разговаривая с этим неожиданным гостем, все время понижала голос, невольно косясь на ненадежную стенку и молча призывая гостя тоже понизить голос.

-- Кто-нибудь спит? -- наконец спросил гость удивленно.

-- Наоборот, не дремлет! -- вдруг неуместно вспыхнула она. Впрочем, если этот гость действительно приехал из Франции, для него эта фраза была бы достаточно туманной.

Часа полтора стареющий, грузный человек в хорошем заграничном костюме уговаривал ее признать его, но она твердо стояла на своем. Наконец он тяжело поднялся и ушел, не прощаясь.

Никаких отзвуков этого события в ее семье никогда не было. До конца своих дней, а она еще долго жила, Тамара Ивановна рассказывала об этом случае в кругу очень близких людей и никогда не могла понять, правильно ли она поступила. Но все же склонялась думать, что правильно. Ведь она была такой хорошенькой девочкой, вздыхала она, кончая рассказ, как же юный юнкер мог забыть, что подбрасывал ее на руках и при этом они оба так хохотали, так хохотали! Ведь такое не забывается! Правда, правда?!