Незыблемые выси (ЛП)

Из «Энциклопедии традиций и обычаев»

5. Запись, которую генерал Рейнстоун прочла в дневнике принцессы Ариадны:

«6 мая 1012 державного года.

Почему я так редко вижу хорошие события? Одиноких, которые находят любовь и дружбу. Верных и отважных, которые вознаграждаются за смелость и самопожертвование. Да даже восторженных поклонников, пришедших на новый спектакль — по крайней мере, этого можно было бы ждать с нетерпением.

Но нет, вместо этого лишь смерть и несчастья. И если повезет — видения, которые я не могу четко интерпретировать.

А теперь к последнему. Это больница — во всяком случае, комната выглядит как родильное отделение в больнице со множеством новорожденных в стоящих рядами колыбельках. Мужчина в белом халате санитара, белой шапочке и защитной маске на лице, по очереди проверяет всех детей.

Он останавливается перед двумя кроватками и долгое время смотрит на лежащих в них малышей. А затем, бросив быстрый взгляд на окно, выходящее в коридор, быстро их меняет.

Так печально — он явно совершает ужасное злодеяние. И я ничего не могу поделать, ведь этого еще не произошло. Да и больницу я не могу опознать, хотя прошлым летом посетила множество лечебниц, особенно в провинциях.

Подожду, пока видение повторится, надеюсь, тогда появится больше деталей».

«19 августа 1012 державного года.

Видение вернулось. На сей раз я смогла рассмотреть в окне фейерверки, нескончаемый поток испещривших небо золотистых полос.

День рождения отца или какой-то праздник?»

Из «Хронологии Последнего Великого Восстания»

6. Генерал Пенелопа Рейнстоун:

Порой из докладов создается впечатление, будто принцесса Ариадна порвала со мной навсегда. Это не совсем верно. Ее высочество действительно отстранила меня, поскольку я прочитала ее дневник без разрешения, отказавшись давать пояснения. Но шесть месяцев спустя я виделась с нею.

Я четко дала понять, что никогда не смогу сознаться, почему шпионила — Калиста не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о нашем родстве, о том, что ее мать изменяла мужу с садовником. Однако я попросила ее высочество отнестись с пониманием к моему затруднительному положению, как женщину, также имеющую секреты, которыми она не могла ни с кем поделиться.

Принцесса долго молчала, но затем медленно кивнула.

Не могу передать, сколь много значило для меня ее прощение. Я предложила принести кровную клятву в знак благодарности и преданности. Ее высочество отказалась, но сказала, что коли я желаю, то могу дать тот же обет ее маленькому сыну.

Так я и поступила. Тогда я еще понятия не имела, что годы спустя именно клятва, связавшая меня с его высочеством, позволит мне прорваться через осадный колпак в пустыне Сахара.

Причудливо сплетает Фортуна нити.

Из книги «Устная история. Последнее Великое Восстание»

7. Васудев Кашкари:

Мне было двадцать, когда я покинул дом и отправился в пустыню Сахара. Ни дня я не сомневался в желании стать частью сопротивления — даже не будь мой дядя Ахиллесом Париму, мне все равно хотелось бы внести свой вклад.

Вскоре после того, как я добрался до своей первой повстанческой базы в Западной Сахаре, с другой базы прибыла связная. За обедом я наблюдал, как она смеется и болтает с моими друзьями. Я не привык общаться с девушками, но было что-то неотразимое в ее сердечности и живости — и у нее была милая улыбка. За ужином я собрался с духом и сел рядом с ней.