Незыблемые выси (ЛП)

— Спасибо, Далберт. Моя благодарность безгранична. Но ты же знаешь, мы не можем использовать Горнило в качестве портала, поскольку остальные копии в руках у Атлантиды.

— Позволю себе не согласиться, сир. Сегодня, пока ваше высочество было в пути, я получил весточку от мисс Сибурн.

— Она в порядке? — мгновенно вскинулся Тит.

Между ними пролегала всего тысяча верст — с момента знакомства, да и за последние двое суток, бывало гораздо больше. Но на сей раз их разделало не только физическое пространство, но и грань между жизнью и смертью.

Он уже почти мертвец. Но она еще могла жить.

— О своем здоровье она не упоминала, — ответил Далберт, — но смею предположить, мисс Сибурн сейчас в безопасности, более или менее.

«В безопасности, более или менее». О большем мечтать не приходилось, хотя очень бы хотелось.

— Так что же она сказала?

— Она сообщила, что мастер Кашкари получил сообщение по оставленному им двустороннему блокноту. Она просит прощения у мастера Кашкари, но в сложившейся ситуации у нее не было выбора, поэтому она угадала пароль и прочитала сообщение.

— Я бы сам на этом настоял, — вклинился Кашкари.

— Сообщение было от миссис Хэнкок.

Общий вздох эхом отразился от каменных стен комнаты.

— По словам мисс Сибурн, — продолжил Далберт, — где-то неделю назад, в ночь исчезновения студента по имени Уэст, Оракул Тихих вод сказал миссис Хэнкок что-то вроде «И да, ты видела ее прежде».

— Я помню этот момент, — сказал Тит. — Миссис Хэнкок решила, что Оракул говорит о Горниле, которое она много раз видела в моей комнате, пока я не забрал книгу оттуда.

— Как оказалось, Оракул и правда имел в виду Горнило, но только другой экземпляр. Миссис Хэнкок вспомнила, что видела его в библиотеке в Роялисе.

Роялис представлял собой роскошный дворцовый комплекс в Люсидиасе, столице Атлантиды.

На этот раз Тит не усидел.

— Защити меня Фортуна. Дедушка рассказывал, что четвертый экземпляр Горнила давно утерян. Видимо, это не так.

Должно быть, принц Гай отправил копию в качестве подарка Лиходею. Вот значит, как он умудрился заслать уникального шпиона, который смог хорошенько рассмотреть кольца защиты вокруг дворца главнокомандующего.

Итак, все это время утерянный экземпляр Горнила пылился на полке в библиотеке в Роялисе.

Далберт тоже встал:

— Вижу, новости вас обрадовали, сир.

Так и есть. Но также и испугали.

Однако Тит просто кивнул и повернулся к Кашкари и Амаре:

— Кажется, у нас есть другой путь в Атлантиду.

После того, как они обсудили вопросы перемещения, Амара захотела провести немного времени в молитве и попросила Кашкари присоединиться к ней. Тит и Далберт остались одни.

— Мисс Сибурн также просила, чтобы я осмотрел вашу спину, сир, — сказал Далберт. — Позволите взглянуть?

Тит уже почти забыл о своей ране. Несмотря на крайне напряженный день, спина не болела. Далберт тоже остался доволен осмотром — значит, медикаменты сработали как должно, и больше не нужно делать перевязки.

Они снова сели за обеденный стол.

— Есть ли у вас еще какие-то вопросы, сир?

Далберт очень хорошо его знал, и это Тит тоже прежде не ценил. Он вздохнул. Надо спросить — потом, вероятно, уже и не удастся.

— Сегодня утром в дневнике впервые встретилось упоминание о моем отце. Ты служил моей матери во времена их отношений. Что можешь о нем рассказать?

Казалось, Далберт тщательно подбирает слова.

— Он был… обычным, простым — в лучшем значении этого слова: искренним, добрым, живым, без глупости или легкомысленности. Если бы у меня была дочь или сестра, я бы обрадовался, приведи она домой такого молодого человека…

— Но?

— Но моя дочь или сестра не стала бы однажды правительницей Державы. Ей не пришлось бы сталкиваться с запутанными ситуациями или разбираться с враждебно настроенным противником, что требует крайней осторожности и осмотрительности. Твой отец не стал бы ценным помощником женщине в таком окружении, лишь пассивным грузом. Королевский дворец не место для человека, который не способен распознать предательство и обман.

— А точно ли не способен? Он ведь был сихаром, так? Разве возможно, чтобы достигший совершеннолетия сихар не понимал запутанности и жестокости этого мира?

Сихары, с их знаниями в магии крови, долгое время считались изгоями остального магического сообщества. Даже теперь, когда любая дискриминация осталась в прошлом, старые предрассудки все еще проявлялись в почти неуловимых нюансах и порою возвращались в новом обличии.