Нф-100: Адам в Аду (СИ)

Он вытащил кристалл из золотистого газа и перенес его под микроскоп. Достал иглы и бутыль с белесой жидкостью. Иглами Кривцов не работал давно, руки дрожали, к усталости примешивался панический страх навредить. Если бы не это, возможно, пятно получилось бы скрыть совсем, но по крайней мере удалось замаскировать его интересной рябью светло-желтого, отчего серый приобрел голубоватый оттенок. В местах, где Кривцов вводил Илюхину кровь, появлялись темно-голубые звездочки. Вместе с нежной зеленью кристалла смотрелось совсем неплохо. Кривцов полюбовался своей работой и вернул ее в аквариум -- досыхать.

Бражников явился под вечер. Готовый кристалл лежал на папке с личным делом, Илюха спал на кушетке. Бражников поднял кристалл, осмотрел со всех сторон, провел пальцами по проявившейся только около пяти вечера бледно-желтой спирали на зеленом фоне. Присвистнул. Улыбнулся. Пожал Кривцову руку.

-- Вениамин... можно мне вас так называть? Я не ошибся в вас. Отменная работа. Я смотрю, ваш помощник устал... Вы, должно быть, тоже. Идите домой, Вениамин, отдыхайте.

Кривцов подумал, что действительно очень долго не был дома.

Выспаться было необходимо. А еще нужно было позвонить Ольге. Посмотреть на ее кристалл. И хорошо бы узнать, какая у нее группа крови.

18. Ро

Ро устал. Если бы его спросили -- от чего, он бы честно ответил, что от всего. От Кривцова и его нового помощника мутило. Крыс было жалко. И хотя жалость была притупленная, неживая -- все-таки она была. Разумовский терял терпение и все чаще начинал спорить. Левченко ждал ему одному известно чего. Ро несколько раз просил выключить его хотя бы на время, но Левченко уговаривал его подождать еще немного.

Трое адамов сидели в кабинете Кривцова, прислушиваясь к шороху в лаборатории. Кривцов ушел. На кушетке пытался уснуть Илюха. Потом шорох прекратился и до слуха Ро донеслись тихие, неуверенные шаги.

-- Эй, ребята! Где вы там?

Ро вжался в стенку. Илюху он не любил.

-- Стремное местечко, не находите? Особенно в темноте.

Илюха появился в дверном проеме.

-- Страшно там, -- пожаловался он. -- Там сегодня человека резали. Хотя вам-то что, вас тоже когда-то резали. А он прям кость -- вжик, вжик... А крови мало, нет почти, я думал, больше должно быть. А так как будто и не человека режут, а куклу...

-- Это страшнее, чем ты думаешь, Илья, -- сказал Левченко. -- Ты хоть знаешь что-нибудь про того человека?

-- Про которого? Который помер, что ли? Не знаю ничего. И знать не хочу!

-- Не хочешь, -- кивнул Левченко. -- То есть был человек, жил как-то, а потом получилась из него зелененькая штучка. Красивая. Поставили на полку и забыли. А человек -- ну его? Так, Илья?

-- Нет, -- неуверенно сказал Илюха. -- Не так. Человек-то помер все равно.

-- Кто знает, -- отозвался Левченко, -- помер бы он, если бы не эта... зелененькая штучка.

Илюха, посмотрел на него озадаченно, зевнул и снова вернулся на кушетку.

Разумовский оторвался от терминала:

-- Нет здесь ничего, -- зло сказал он.

-- Нет, -- согласился Левченко. -- И быть не может. Кривцов -- свадебный генерал. К тому же новый человек. Кто ему доверит информацию?

-- Так ты с самого начала знал, что здесь -- пшик? -- Разумовский угрожающе надвинулся на Левченко.

-- Здесь, -- Левченко постучал по экрану, -- пшик. Но это не значит, Андрей, что пшик -- везде.

-- Послушай! Мы сидим тут уже неделю непонятно ради чего, вместо того, чтобы действовать! Ты хотел заявить о себе! Ты хотел прикрыть эту контору! Я сыт по горло обещаниями! Я уже наслушался их! И я никогда не спускал трусам и лжецам!

-- А я не был ни тем, ни другим, -- усмехнулся Левченко. -- Я сделал то, что обещал, и сейчас сделаю. Просто нужно время.

-- Чего ждать-то?! Или ты не уверен?! Тогда какого черта...

-- Я уверен, Андрей, -- Левченко пришлось слегка повысить голос. Убедившись, что Разумовский готов слушать, заговорил спокойно:

-- Я сделаю, что обещал. Я прикрою эту контору. Я раскрою всем глаза на наше существование и добьюсь встречи с теми, от кого хоть что-то зависит, -- он вздохнул. -- Объясняю еще раз.

Это было кстати. Ро сам не очень понимал, что они делают здесь, все планы Левченко тонули в ставшем уже привычным гуле. Ро напряг слух.

-- Во-первых, доказательства нужны неоспоримые, -- говорил тем временем Левченко. -- Такие, чтобы нам не просто поверили. Нас должны захотеть выслушать. Мы должны стать героями в своем роде. О нас должна греметь вся Сеть, мы должны мелькать на экранах. Иначе нас разберут на запчасти без суда и следствия. Это во-первых.

Он замолчал, собираясь с мыслями.

-- А во-вторых? -- резко спросил Разумовский.

-- Во-вторых, Кривцов должен остаться вне подозрений. Он всего лишь жертва в этой игре.

-- Жертва? -- поднял брови Разумовский. -- Тебе жаль этого торчка?! Еще неизвестно, кто хуже, Бражников или твой Венечка! Ты думаешь, он только крыс живыми резал?

-- Ты забываешься, Андрей!

Ро с удивлением услышал в голосе всегда спокойного Левченко жесткие нотки:

-- Я понимаю, Андрей, твою неприязнь. Вениамин далеко не ангел. Но -- не убийца. Не убийца хотя бы потому, что у него не хватит на это духу.