Нф-100: Геня, Петра, Лолита и Лилит (СИ)

- Эти маленькие шарики явно были сделаны для землян. Для них нет зарядных устройств. Они заряжаются постоянно от солнечного света. Я это обнаружила, когда взяла в руки вот этот шар, - она достала из рюкзака-штанов большой черный шар с ободком. - Это - мнемопередатчик, мнемоприемник и мнемоусилитель люшаров . Я видела, что все жрецы, руководившие людьми на строительстве в горах, носили бусы. Такие бусы есть в другом ящике. Одной из бусинок и был серенький шарик. Его не обязательно носить в ухе. Через большой шар с усилителем люшары отдавали приказы. Чем хорошо общение с помощью приема и передачи мыслей, так это тем, что мысли оперируют образами, а не звуками. Например, образ горы у людей любой нации так и будет образом горы. Имея мнемопровод, люди, не зная языков, могут прекрасно общаться и понимать друг друга. И даже общаться с люшарами.

Защита на выходе из ангара не среагировала на летающую платформу. Роб перекинул палатку, оборудование и удобные кресла с полуразрушенного куска скалы на платформу и с грустью посмотрел на так славно послуживший им "скалопед"

- Лола, давай назовем платформу в память о нашем первом аппарате - "гравипед"

- Давай, - Лола впервые за утро улыбнулась,- Роб, какой ты еще у меня мальчик! Мне бы твои заботы...

Двумя взрывами Лола завалила вход в туннель. Гравипед медленно поднялся над плато и взял курс на западное побережье Африки.

Эпилог

Я разыскал маленькое бунгало, которое Роб сам сделал на берегу огромного озера. Счастливые родители купали в теплой воде смеющуюся девочку.

Вечером рассказал им о том, что часть кристаллов инопланетян уже находится в научных лабораториях. А это значит, что их свойства будут изучены. Мнемозаписи скоро приведут ученых в Анды и внеземные технологии станут доступны землянам.

- Все это, - Лолита показала на горку кристаллов на столе, - может принести и радость, и горе, в зависимости от того, в чьи руки попадет. Если в плохие, то может привести к гибели человечества.

- Нет, не приведет.

- Почему? - они удивленно уставились на меня.

- Дело в том, что на планете сейчас не одна, а уже две цивилизации.

И я рассказал им о Петре, однополом существе, ушедшем в море.

- А ведь я ее видел, вернее их! - неожиданно воскликнул Роб.

- Где?

- Да в нашем озере. Я ставил сети, когда увидел под водой русалку. Но потом разглядел, что у нее ноги вместо хвоста, и решил, что это местные ловцы жемчуга в ластах. Потом уже не обращал на них внимание. Ловят, пусть ловят.

- На них? Робик, так их много?

- Конечно. А вон на том островке я даже детишек их видел. Только они, когда я подплыл, все в воду попрыгали.

На следующий день мы высадились на этом острове. То, что мы обнаружили внутри пальмовой рощи, нас поразило. Огромный экран располагался перед небольшим амфитеатром. Я сразу понял, что это школа для потомства Петры.

Но... Если они уже добрались до Африки, то, сколько же миллионов их уже на планете? Успокаивала, правда, мысль, что этой новой цивилизации больше нравится водная среда, и они не претендуют на сушу. Может, этот симбиоз двух цивилизаций станет устойчивым и бесконфликтным? Ведь нам теперь нечего делить. У них есть все для комфортной жизни под водой - огромные моря и океаны, полные пищи и минералов. У людей теперь есть новые технологии.

Что еще нужно для счастливой молодости и старости?

Книга 4. Монастырская блудница.

Монастырские блудницы

Верь - что любят тебя,

Надейся - что любишь ты,

Люби - даже, если не веришь и не надеешься...

Фэн Чжуй

Глава 1. Шепот монашки

Руслан первые теплые рассветы любил встречать на берегу Сурожки, узкой и быстрой речушки, под монотонное бормотание которой в открытые окна так хорошо засыпалось ранней весной.

Руслану казалось, что река, как добрая мама, которую он совсем не помнил, нашептывает ему красивые сказки и легенды его горной далёкой родины.

Вот и сейчас, разбуженный волной прохладного речного воздуха, в голове Руслана вспыхнул кусочек воспоминания о том путешествии на арбе, когда дедушка Каджик вывез под покровом ночи его и Шейлу из сожженного злыми соседями маленького горного аула.

Потом были долгие десять лет скитаний по детским домам, холодные и тряские переезды в вагонах товарных поездов, голодное попрошайничество на станциях и сытные ночи в домах добрых хуторян.

Руслан не верил, что в ту страшную ночь его родители погибли. В его отрывистых воспоминаниях это была кровавая темень, озаренная жестокими всполохами огня и разорванная резкими, как треск пастушьего кнута, выстрелами бешеных джигитов на брызжущих пеной вздыбленных лошадях.

Ему тогда было четыре годика, а Шейле всего два. Позже бессонными ночами в их первом детском доме он пытался вызвать в памяти образ отца, но перед глазами постоянно вспыхивали злые лица бородатых мужчин в бараньих папахах, а в ушах звучали женские крики о помощи.

Старого и очень больного, постоянно кашляющего кровью деда Каджика, Руслан помнил только по длинной белой бороде и бугристому кривому носу.