Нф-100: Инварианты Яна

- Конечно, она имеет, - проговорил он. - Издеваетесь, Владим Владимыч? Или это снова ваши провокаторские штучки? Имеет ли жена право?

- Жена? - инспектор тоже не справился с лицом, поскольку был ошеломлён.

- Я начинаю подозревать... - проговорил издевательским тоном Сухарев, но озвучить подозрения ему не дали.

- Я поняла! - громко заявила Инна, согнанная с рабочего места. Смотрела при этом на Свету.

- Я очень рада, - мило улыбнулась та.

- В самый раз успели, - сказал Синявский. - Пару минут, и он проснулся бы.

- Запускайте скорее! - встревожился Сухарев. О подозрениях забыл и оставил инспектора - видимо, состояние Яна беспокоило его больше.

- Непременно, - невпопад ответил доктор.

- Я по-ня-ла, - повторила по слогам Гладких и упёрла руки в бока. Так они и стояли со Светланой Васильевной, меряя друг друга взглядами - внушительное зрелище, нужно сказать.

Инспектор и дальше любовался бы ими, если бы зуммер не смолк и не послышался стон, а после - вскрик. Ожила, зашевелилась мумия.

- Мама! - услышал инспектор. - Где я? А! Ко... когти... Ма!

- Что у него в руке? - спросил, распрямляясь, Сухарев.

'У Яна в руке. Они на экране видят', - сообразил инспектор и не к перегородке направился, а прямиком к терминалу, за которым колдовал Синявский. Сначала не понял, куда это смотрит Горин - стена, дверь, - потом двоящееся, плывущее изображение качнулось, и почти всё окно видео-расшифровки заняла рука Яна.

- Сухой лист падуба у него, - сказал доктор.

- Остролиста, - машинально поправил Володя.

- Это одно и то же.

- Я спрашиваю, откуда он его взял?! - страшным шёпотом осведомился Сухарев, тараща на инспектора вылезшие из орбит глаза.

Бурый лист на ладони растопырил колючки, будто пытался приподняться, рядом с ним - красная бусинка крови.

- Сжал в кулаке, укололся, - прокомментировал Синявский. - Кто-то Яну в руку сунул вечером.

Сухарев скалился и сипел, уставившись в экран. Посмотрел и Володя. Там детская ручонка тянулась к ощетиненному когтями колючек кусту остролиста.

***

Не тянется дальше ремешок, что за... Кончились дырки! Опять кончились, опять этот сон, я сплю. Я помню, что будет дальше. Дядьвадя тогда пришёл, свет включил. Свет! Не хочу помнить... Это не дядьвадя... Это... О-о! Вместо руки у него лист, когти... Мама! Не кричится и руку что-то колет. Что у меня там? Глянуть.

Я поднёс руку ближе. Плохо видно, мутится всё. Никак не привыкну, слишком светло, сверху свет. Весь потолок светится, а лампы нет. Как-то это называется, когда светит весь потолок, не помню. Но точно, это не наша кухня, в кухне на потолке лампа на длинной ноге. Где я?

- Где я! - голос у меня странный. - А-а!

Страшно кричать, эхо как в пещере. Какая-то пустая стена, дверь без ручки. Я видел такую. Не помню. Что за той дверью? И что у меня за колючка? Лист. Почти как во сне, только меньше и не зелёный. Где я видел? Не помню. Руку мне уколол своими когтями. Кровь...

- Ко... когти, - очень странный у меня голос - Ма!