Нф-100: Заповедник возможностей

Аркулов думал, что забыл Павлика Самсонова, навсегда выкинув тот неприятный эпизод из головы, но, оказалось, беспамятство было лишь иллюзией сознания, в то время как подсознание продолжало хранить предательство, наказывая за него кошмарами.

Когда на Дзетту прибыла комиссия во главе с генералом Самсоновым, это означало одно: исследовательская станция скоро перейдёт в руки военных, все результаты исследований будут засекречены, планета станет закрытой зоной. После этого Аркулову, как и всем остальным гражданским лицам, вряд ли позволят свободно изучать природу планеты и действовать по своему разумению. Их могут и вовсе отстранить от исследований, заменив военными специалистами, и тогда Аркулову ни за что не позволят провести эксперимент, который он задумал сразу, как столкнулся с уникальными свойствами местной фауны. Получить официальные санкции на эксперимент не представлялось возможным из-за этической стороны дела, но Аркулову было плевать на какую-то там сопливую этику. Он составил план и действовал втихаря, разработав ряд прикрытий, и всё шло неплохо, пока не явились эти чёртовы военные. С их приходом и последующим введением секретности всё грозило усложниться настолько, что эксперимент мог вообще пойти прахом! Допустить такое оказалось выше сил Аркулова: то, что он хотел сделать, поражало широтой возможностей и сулило грандиозные открытия! Он должен был найти способ осуществить то, к чему напряжённо готовился уже несколько месяцев.

В поисках выхода Аркулов тогда много чего передумал, приходила и дикая мысль положить яйцо дзеттоида в пакет и спрятать в собственном желудке, как делают порой наркокурьеры, вывозя дурь. Яйцо было хоть и большим, но мягким, что давало возможность его проглотить, однако температура человеческого тела... она плохо подходила для перевозки. Яйцо бы не погибло, конечно, но такое хранение неизбежно повлияло бы на дальнейшее развитие, навредив ходу эксперимента. То есть требовался спецконтейнер, который уже не проглотишь.

Вывезти его в вещах тоже было невозможно, с секретного объекта - точно, и даже если бы Аркулов успел разорвать контракт раньше, чем станцию закроют, всё равно, после приезда комиссии должны были ввести такой тщательный досмотр, что шансов не оставалось...

Если только ты не председатель комиссии. Или его сын, будущий ксенобиолог, упросивший отца взять тебя с собой на такой интереснейший объект, как Дзетта. На планету, где, помимо фантастической фауны, трудилась настоящая звезда ксенобиологии - профессор Константин Григорьевич Аркулов - твой герой и образец для подражания, познакомиться с которым ты мечтал с самого детства...

Константин сразу понял, что Павлик Самсонов от него без ума. То, как он смотрел на своего кумира, не оставило сомнений, что внимание парня не исчерпывается одними только научными интересами и он будет готов на всё ради Аркулова, если тот сумеет его не разочаровать. И Аркулов сумел. Это было нелегко - пришлось притворяться и даже порвать с Миа, которая очень ему нравилась, - но он справился.

Ни генерала Самсонова, ни его сына во время отбытия с Дзетты не досматривали, и Аркулов использовал подаренную судьбой возможность, чтобы получить то, что хотел.

Он считал, что заслужил это, заработал своим талантом и беззаветной преданностью делу, и даже тогда, на вокзале, когда Павлик уходил марширующим солдатом, Аркулов смотрел ему вслед, беспокоясь не столько из-за причинённой парню боли, сколько о том, как бы тот не наделал глупостей и не рассказал кому-нибудь о яйце дзеттоида.

Константин утешал себя тем, что проболтаться - опасно и для самого Паши, ведь это означало конец его ещё даже не начавшейся карьере, опалу отца-генерала и скандальную отставку самого генерала, но обида и гнев могли пересилить все доводы разума! Поэтому Аркулов боялся, особенно в первые дни после того, как открыл Павлу правду о своей сексуальной ориентации.

Когда прошла неделя, Константин, решив, что состояние аффекта не может длиться так долго, успокоился: теперь уж парень точно не станет никому ничего рассказывать.

Не предаст предателя.

* * *

Воскресенье выдалось пасмурным, ветреным и холодным. Дождя не было, но резкие порывы ветра так яростно колотились в окна, будто хотели пробить стекло и влепить ледяным кулаком под дых. Выбираться на улицу жуть как не хотелось, особенно с утра - Денис никак не мог раскачаться после вчерашней попойки: не помогали ни контрастный душ, ни антипохмельные капсулы. Да и ночью приснился дурацкий кошмар, где Аркулов представал в виде полутрупа с распухшей от глиом головой. В руке он держал поводок, пристёгнутый к поясу девочки лет восьми с однородно чёрными глазами на белом лице. Девочка строила дикие рожи, а Аркулов с демонической ухмылкой передавал поводок Денису, приговаривая: "Бери-бери! Это твоя сестрёнка с того света".