НФ: Альманах научной фантастики. Операция на совести

— Скажи-ка, Тим, нельзя ли мне немного промочить горло? — спрашивает маленький человечек. — Не люблю я, понимаешь, оставлять его одного…

Он указывает на неподвижного детину.

— Вопроса нет, Фреди. Что будешь пить?

— Э… понимаешь ли… а как насчет стаканчика пива?

Тим приносит ему пльзенское в фирменном стакане, и он с жадностью пьет, беспокойно стреляя по сторонам своими карими глазами. Большинство присутствующих уже сидят; двое или трое, собравшись уходить, топчутся у двери.

— Постой, Рути, — говорит маленький человечек проходящей мимо девушке. — Вот была потеха, когда аквариум об пол и вдребезги, скажешь, нет?

— Что? Прости, лапка, не расслышала.

— А… да это я так. Пустяки.

Девушка слегка треплет его по плечу и тут же убирает руку.

— Извини, дорогуша, бегу, нужно поймать Робинса, пока не ушел.

И она мчится к двери.

Маленький человечек ставит стакан на столик и садится, сплетая и расплетая свои узловатые пальцы. Сейчас рядом с ним только двое — лысый коротышка и пучеглазый заморыш. На его губах мелькает встревоженная улыбка; он заглядывает в лицо одному, потом другому.

— Такие вот дела, — начинает он. — Этим представлением мы с вами, э, ребята, уже сыты по горло, и сдается мне, что пора, понимаете, начинать думать…

— Послушай, Фред, — без тени улыбки говорит лысый, подавшись вперед и касаясь его руки, — почему бы тебе не залезть в него обратно, а?

Маленький человечек с минуту глядит на него своими печальными глазами гончей и в замешательстве отворачивается. Он неуверенно встает, глотает слюну и говорит:

— Ну что ж…

Потом взбирается сзади детины на кресло, раскрывает дыру в спине смокинга и по одной опускает в чрево детины ноги. Несколько человек наблюдают за ним с каменными лицами.

— Думал, стерплю, хоть недолго буду поспокойней, — слабым голосом говорит он, — да где уж там…

Он запускает обе руки в полость под смокингом, хватается за что-то и рывком втягивает себя внутрь. Его смуглое растерянное лицо исчезает.

Детина вдруг моргает и встает с кресла.

— Эй, вы там! — гремит он. — Может, кто мне скажет, у нас тут вечеринка или еще что? А ну живей, а ну пошевеливайтесь…

Лица вокруг него проясняются. Люди придвигаются поближе.

— А сейчас мне невтерпеж послушать вот этот мотивчик!

Детина начинает ритмично бить в ладоши. Ему в такт бренчит фортепьяно. Спустя немного в ладоши уже бьют все присутствующие.

— Интересно знать, мы еще живы или ждем не дождемся, когда нас подберет катафалк? Ну-ка повторите, что-то я стал туговат на ухо!

Под восторженный рев толпы он приставляет к уху руку.

— Валяйте да погромче, чтоб я расслышал!

Толпа неистовствует: "Пит, Пит!" — и бессвязные выкрики.

— Я не против Фреда, — искренне заверяет посреди этого ора лысый пучеглазого. — Мне почему-то кажется, что он славный малый.

— Знаю, о чем ты, — говорит пучеглазый. — Ну что вроде бы он это не нарочно.

— Вот-вот, — соглашается лысый. — Но, Боже праведный, эта его пропотевшая нижняя рубаха да и все остальное…

Пучеглазый пожимает плечами.

— Что же поделаешь.

И оба закатываются хохотом: детина скорчил уморительную гримасу высунул язык, скосил глаза. "Пит, Пит, Пит!" Зал ходит ходуном. Вечеринка удалась на славу, и веселье, ничем не омраченное, бушует до поздней ночи.

Том Вульф Автоматизированный отель

Бурлящий жизнью нью-йоркский «Хилтон»! Автоматизированный отель! Автоматические лифты! Все это так и возникло перед моими глазами сегодня, когда я получил письмо от "Хорвата и Хорвата, бухгалтеров-экспертов", представляющих интересы "Корпорации Хилтон" в вопросе о четырех долларах семидесяти девяти центах, которые я, судя по их письму, остался должен отелю этой корпорации. Но подождите секундочку, Хорват, и вы тоже, Хорват: вы представляете интересы автоматизированного отеля, нью-йоркского «Хилтона», но знаете ли вы, что это такое на самом деле, автоматизированный отель? Непохоже, чтобы вы знали, как в автоматизированном отеле оплачивают счета. Так выслушайте меня — ведь мне в нью-йоркском «Хилтоне» пришлось жить целую неделю.

Получилось так потому, что я задолжал журналам статей пять, их добывали из меня отбойными молотками, а я все оттягивал — например, ходил пешком в бакалею Старка за яблочным соусом и тому подобное. Наконец я решил: надо запереться в каком-нибудь отеле, сесть и их написать — это единственная возможность.

И я выбрал нью-йоркский «Хилтон». С виду заведение роскошное, похоже на большущий кусок торта, свежего-пресвежего. Сорок шесть этажей, на Шестой авеню, между Пятьдесят третьей и Пятьдесят четвертой улицами. Такси подкатило к самому входу, вокруг невиданное великолепие — стекло, имитации кедровых веток или чего-то вроде, каменные скульптуры в неодоисторическом стиле и такая игра световых пятен, что прямо дух захватывает. Повсюду люди в алюмикроновых костюмах — пожалуй, около тысячи, и на груди у каждого значок с его именем. Алюмикрон — новая чудо-ткань, изготовляется из алюминия и кремния. Ее главное достоинство в том, что она искрящаяся, гибкая и не мнется.