НФ: Альманах научной фантастики. Вып. 1 (1964)

Борис подошел к стеклянному ящику, в котором, съежившись, спали морские свинки.

— И долго они будут так спать? — спросил он, барабаня пальцами по стеклу.

— Вечно, — серьезно ответил Положенцев. — С кратковремен- ными перерывами на обед.

— Им что-нибудь снится?

— Не знаю.

— Вы говорили, что они черпают информацию за счет ка- ких-то внутренних ресурсов. Я не могу этого понять.

— Значит, им все-таки что-то снится, — сказал Роман.

— Может быть, и так, — улыбнулся Положенцев. — Только сны рождаются не в мозгу — вернее, не только в мозгу, но и во всех клетках тела.

— Парадокс, — заключил я.

— Парадокс, парадокс, ну и что ж, что парадокс! — Поло- женцев встал со стула. Вероятно, ему в голову пришла ка- кая-то интересная мысль, и он поспешил ее высказать, чтобы не упустить. — Молекула ДНК имеет вид длинного скрученного волокна. Это, по сути, та же магнитная лента. Будет ли ребе- нок голубоглазым или черноглазым, склонным к полноте или ху- дым, начнет ли он рано лысеть или сохранит шевелюру до прек- лонных лет — все это записано на волокне ДНК в виде электро- магнитных вариаций.

Многое говорит о том, что в какие-то моменты или, возмож- но, в течение всего периода эволюции в ДНК происходит накоп- ление безусловных рефлексов и анатомо-физиологических изоб- ражений. В ДНК навеки откладывается самая разнообразная ин- формация, воспринимаемая нашими органами чувств и хранимая в наших клетках, пока в ней не появится необходимость.

Все, что мы видели в жизни, все, что видели наши далекие предки, богатство звуков и запахов, разнообразные психичес- кие реакции запечатлеваются в наших клетках в виде электро- магнитных импульсов. Хранимая внутри наших живых кибернети- ческих устройств информация выступает на сцену в тот момент, когда наш мозг отдает читающему устройству команду использовать ее.

Я случайно взглянул на Бориса. Бульдог сделал стойку. Вот-вот прыгнет.

— Постойте, постойте, — прервал он Положенцева, — если я вас верно понял, то… постойте, дайте сообразить. Да вот: если мы получаем ДНК по наследству от наших предков, будь то обезьяна или покинувшая первобытный океан рыба, то в наших клетках должна спать информация, собранная глазами этих предков. Так?

— Да, так. Память животного не может размещаться только в его мозгу и в центральной нервной системе, она должна найти свое отражение также в химических процессах, происходящих в клетках всего тела.

— Значит, и я, человек, тоже вместилище древней памяти?

— Да.

— Но для того чтобы затребовать эту память, мне нужно отключиться от внешней среды и зажить, как вы выражаетесь, за счет внутренних ресурсов?

— Да.

— А для этого нужно проглотить вот эту мутную жидкость в запаянной ампуле?

— Да, нужно впрыснуть в кровь вытяжку из сордонгнохского препарата.

Я с тревогой следил за этим диалогом.

Уже тогда я начал что-то понимать и предвидеть. Ведь я-то знал Бульдога, а Положенцев не знал.

Мы еще долго говорили обо всем. Постепенно от науки пе- решли к литературе и кино. И о женщинах говорили. Мужчины часто говорят между собой о женщинах. Собственно, о женщинах говорили Ромка и я. Положенцев и Борис молчали. Мне кажется, что любовь постепенно перегорает в Положенцеве. Я как-то слышал его телефонный разговор. По-моему, это звонила она. Положенцев говорил с ней спокойно и сухо. Если он и дальше так будет себя вести, его шансы здорово подскочат, уж я-то знаю. И правильно, он уже не мальчик. Четвертый десяток по- шел.

Разошлись по домам уже вечером. О многом говорили тогда. Но запомнил я почему-то лишь короткую словесную дуэль Бориса с Положенцевым. Может быть, я запомнил и весь разговор. Но надобность оказалась лишь в этом диалоге. Все остальное было пока не нужно.

А утром мне позвонил Положенцев. Он спросил, не заметил ли я случайно, куда он сунул ампулу с препаратом, когда ухо- дил из лаборатории. Он нигде не может ее найти.

Ампула лежала в хрустальной вазочке, и я не видел, чтобы ее кто-то брал. Я ответил Положенцеву очень спокойно. Но сердце мое сорвалось с места и сильно забилось…

Через несколько дней Положенцев мне снова позвонил. Он сказал, что Академия наук организует комплексную экспедицию биологов и геологов на Сордонгнох, и предложил мне принять в ней участие. Ромка, кстати, тоже поедет. «А Борис?» — спро- сил я. Нет, Бориса он не видел, тот что-то не показывается. Но дело в том, сказал Положенцев, что больше двух человек сейчас взять нельзя. Борис, если он еще интересуется сор- донгнохским чертом, сможет прилететь недельки через три.

На том и порешили. Вылетать нужно чуть ли не завтра. Мне не совсем понятна такая спешка. Хотя кто его знает, может, эта рептилия представляет слишком большую научную ценность, чтобы тянуть и медлить. Не знаю… Но я решил поехагь.

МЕЖЗВЕЗДНЫЙ СКИТАЛЕЦ

Владимир Николаевич Флоровский, ассистент университета.

Когда я вошел в лабораторию, меня ждал посетитель. Маленький, черный и смуглый, он сидел на вращающемся табурете и, скучая, смотрел по сторонам.

Увидев меня, он представился: