Глория была просто идеалом у нее для него всегда был дружеский взгляд, который тысячекратно вознаграждал его за хмурое лицо супруги. Она сопровождала его в прогулках по Сити, отвозила его на машине из фирмы домой или в клуб, во время совещаний не отходила от него, короче, она все время была полезной. Алек приготовился к длительной немой супружеской битве. И она разразилась.
Бэтси села на кушетку напротив мужа и попросила сигарету. Вдыхая дым, она оценивающе разглядывала Алека. Он сидел, смущенный, глубоко вдавившись в кресло. Она видела его беспомощность, которая ей раньше так нравилась в нем. Что-то вроде сочувствия просыпалось в ней, но она резко подавила его в себе.
— Мне надо с тобой поговорить, — сказала наконец Элизабет.
— Да, пожалуйста.
— Ты знаешь, речь пойдет о Глории. О, только не думай, что меня это задевает, нисколько. Но я думаю о нашем престиже. По крайней мере один из нас должен об этом побеспокоиться. Да, мой милый Алек, наше реноме очень пострадало. — Элизабет с грустью опустила голову. — Что ты надумал делать?
Алек выпрямился Голос его звучал хрипло:
— Я верну Глорию обратно…
— Я знала, что в конечном счете могу положиться на тебя.
— М-минутку! Ты не дала мне договорить. — Алека прошиб пот, он провел рукой по лицу. — Я верну Глорию, если ты…
— Ты спятил? — Элизабет вскочила с кушетки.
— Я хозяин в доме, и я тебе приказываю. Беспрекословно! — Он откашлялся.
— Ты получишь к тому же норковое манто, — добавил он еле слышно. Подняв голову, он умоляюще взглянул на нее… — И новое вечернее платье.
Она улыбнулась.
— Хорошо. Не хочу упорствовать. Нужно когда-то и уступить. Кстати, мне определенно понадобится еще и красивая цепочка.
В голове у Алека гудело от напряжения. Он доказал! «Я мужчина, — думал он. — Я мужчина!»
Так, несмотря на свою несравнимую полезность, Глория не пробыла у Алека и восьми дней. На следующее утро, задолго до окончания испытательного срока, она покинула дом в сопровождении имитации певца Стива Лесли. Немного грустные глядели муж и жена роботам вслед.
С той поры старый Джон со скрипящими суставами снова в полном одиночестве ведет работы по дому, к радости своего хозяина, при молчаливом терпении хозяйки.
Перевод с немецкого
Ю. Новикова
Светослав Славчев
ЗАГАДКА БЕЛОЙ ДОЛИНЫ
Телепатином, или термином, названо сложное химическое соединение, обнаруженное в стеблях южноамериканской лианы Банистерия каапи. Этот алкалоид обладает особыми наркотическими свойствами, действие которых на некоторые центры головного мозга еще недостаточно изучено…
— Слышишь? Вот опять…
Антоний Зеелинген, еще раз затянувшись, вынимает трубку изо рта и нехотя поворачивает голову в ту сторону, откуда доносится шепот. Там, возле брезентовой палатки, лежит на походном матраце больной Карлсон — крупный, светловолосый мужчина. Его трясет, лицо залито потом, давно не стриженные волосы прилипли к вискам. Вот он снова приподнимается на локте, и его большие, полные страха глаза лихорадочно блестят.
— Слышишь, слышишь?… — повторяет он
Да, Зеелинген слышит. Но он спокойно выбивает трубку о грубый, залепленный подсохшей грязью сапог и только потом, подняв голову, прислушивается — слух опытного охотника ловит малейшие шорохи, доносящиеся из лесных дебрей. Огромная, темно-красная луна выплывает из-за горизонта. В ее свете, мутном от испарений джунгли кажутся еще более мрачными и зловещими. Среди тысяч лесных звуков Зеелинген улавливает. тот, единственный, о котором с таким страхом шепчет светловолосый Карлсон. Это глухие короткие удары Сначала они раздаются редко, потом все чаще и чаще. Зеелинген знает: это язык джунглей. Где-то далеко пылает костер вокруг него собрались полуголые, смуглые мужчины, один из них ударяет ладонью по коже, туго натянутой на полый обрубок де рева ударит и прислушается, снова ударит и снова прислушается… все быстрее и быстрее. Джунгли говорят, и каждый понимает их. Удары означают:
— Кто видел двух мужчин? Они хотят скрыться. Они не должны скрыться. Поймайте их. Убейте!
Зеелинген смотрит на больного и, притворившись спокойным кивает.
— Не бойся, — говорит он, — им нас не найти.
Он снова принимается набивать трубку. Его слова — ложь. Он сам провел жизнь в джунглях Ориноко и хорошо знает, что спасения нет. Но как признаться в этом Карлсону? Да и зачем? Вот уже целую неделю они стараются уйти от преследователей. Были дни, когда зловещий стук барабана слышался едва-едва, и он верил, что им удастся спастись. Но вчера, к полдню, Карлсон слег, и это решило все. Только чудо могло их спасти. До ближайшей базы на берегу Ориноко, где их ожидает вертолет, не менее ста миль. Нет, им не спастись.