НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 21

Олег посадил вертолет во дворе и долго смотрел на новый дом. “Да! Тот действительно был лучше — он не боялся. И, кстати, мог воплощать. Что же, неудивительно. Ведь это был я, хоть и ненастоящий… Все лучшее во мне — вот кто он был. А я убил его…” Он сжал зубы и пошел в старый свой дом.

Лена еще спала. Он потихоньку прошел в ванную и долго отмывал руки горячей водой. Ему все казалось, что на ладонях песок и зола, и он продолжал тереть руки щеткой и мылом, и думал о том, что проживет еще много лет и каждый день будет пытаться смыть с рук песок и золу…

ГАЛИНА УСОВА Вода

Вода становится гораздо вкуснее, если постоит немного в кедровой кадке. Тогда она прохладная и чуть пахнет свежим июльским ветром кедрах. Надо, чтобы она часов шесть постояла, а пить ее нужно ковшом из выдолбленной тыквы. Никогда не пейте воду из металла.

Уильям Фолкнер

1.

Антон идет напрямик через лес. Он один, но ему нисколько не страшно. Лес самый настоящий, точно такой, как в кинофильме, который они с ребятами смотрели недавно в клубе химкомбината Ноги мягко погружаются в толстый зеленый ковер мха. На круглой кочке дразняще краснеют ягоды. Красивые, но можно ли их попробовать? Надо бы у деда спросить, он разбирается, но его нет. Антон совсем один. Наверно, и грибы должны тут быть — так и есть, мелькнула лиловая шляпка. Грибы Антон видел на картинке в энциклопедии, но этот не похож на те, нарисованные. Может, ядовитый! А кругом поют, щелкают, свиристят птицы. Высоко над головой зашуршала ветка. Антон вздрогнул, поднял голову. На разлапистой мохнатой ветке сидит рыжая белка с пышным хвостом и смотрит на него. За спиной у Антона что-то тяжелое. Он быстро заводит руку назад — так и есть, ружье! Только что его, кажется, не было. Значит, все не на самом деле. Про взаправдашний лес Антону только дед рассказывал. А этот ему снится. Во сне все что угодно может быть — даже ружье появилось. И выстрелить он, наверно, сумеет, если во сне. Сбить белку с ветки. Только зачем? Пусть живет. Антон отводит руку от ружья и приветливо машет белке. К его удивлению, она радостно машет в ответ пышным хвостом и дружески подмигивает круглым коричневым глазом. Хотя что удивляться? Это во сне.

Становится жарко — припекает солнышко. Хочется пить. Где-то должен быть источник — ключ. Вода в нем прохладная, вкусная, пахнет солнцем и сосной. Антон совсем недавно узнал, что ключ не только металлический предмет, которым отпирают квартиру, включают зажигание автомобиля или отвинчивают велосипедные колеса. Ключ — это и живительная струйка, к ней можно припасть, и вода потечет в воспаленный рассохшийся рот, оросит его, как смазка забарахлившие подшипники. Только где он, этот ключ? Журчит где-то за кустами. Где же? Антон кидается туда — нет, там только широкая канава, по ней текут отходы химкомбината, остро пахнущая зеленоватая жидкость…

— Пить!

— Пей, сыночек.

Мама. Откуда здесь мама? Ах да, он бродил по лесу во сне. На самом деле он лежит на складной пластиковой кровати, болеет. Мама прикладывает к воспаленным губам пластиковый стаканчик. Антон вдыхает резкий неприятный запах канавы из своего сна. С ужасом заглядывает в стакан — там плещется мутная зеленоватая жидкость…

— Мальчик мой, пей, это же вода! Почему ты плюешься? Ну вот, и меня облил…

— Пить!

2.

— Что с ним, доктор?

Врач медлит, просовывая руки в рукава пальто. Лицо его серьезно. Ему не хочется пугать ее, но…

— Четвертый случай в нашей поликлинике. Мы пока не совсем понимаем. Все, кто заболел этой болезнью, внуки первых строителей химкомбината. Ведь ваш Антон, как и они, здесь родился и все двенадцать лет никуда не выезжал?

— Ну почему не выезжал! Каждое лето на дачу с детским садом, а школьником стал — в пионерлагерь..

— От химкомбината? Искусственная среда. А в настоящем лесу он хоть раз был? Ну вот, видите! Третье поколение…

Врач не хотел слишком тревожить расстроенную женщину. Он не стал ей говорить, что самый младший ребенок, заболевший этой болезнью, вчера умер от обезвоживания организма. Не помогли никакие вливания и инъекции — организм упорно не принимал воду, вводившуюся в него искусственными путями… Это в другом районе, может быть, она не узнает.

— Он должен как можно больше пить.

— Он все время просит пить, но, когда я подношу воду он ее выплевывает.

— Надо как-то его напоить. И еще — у вас в доме только пластиковая мебель?

— В чулане валяется старая деревянная тахта.

— Из натурального дерева? Отлично. Обязательно переложите Антона. И нейлоновую рубашку с него снимите. Замените чем угодно, хоть в старое тряпье его закутайте, лишь бы натуральное было. А главное — напоите.

3.

— ПИТЬ!

Антон Захарович аккуратно погружает стерильную марлю в стакан с водой, мягко проводит ею по пересохшим потрескавшимся губам внука.

— Пей!