НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 36

Затем Анатолий Петрович заканчивает МГУ, защищает кандидатскую диссертацию, работает в НИИ военного профиля. Но и здесь он не ищет спокойной жизни: в шестидесятых годах в газете «Комсомольская правда» появилась сенсационная статья об открытии, связанном с действием полупроводников. Я, совершенно неграмотная в этой области, запомнила только, что кпд прибора, представленного в этой статье А. Мицкевичем, было больше единицы. Эта статья А. Мицкевича была тогда же раскритикована в пух и прах. И вскоре после этой неудачи он ушел из НИИ и стал научным обозревателем и зав. отделом фантастики в «Технике — молодежи». Но и на журналистском поприще А. Мицкевич проработал недолго: последние годы своей жизни (он умер а 1975 году) он работал в Институте экономики и международных отношений.

Все эти годы, с 1958 по 1975, А. Днепров писал и печатался в издательствах «Молодая гвардия», «Знание», «Детская литература». В разные годы у него вышли авторские сборники «Уравнение Максвелла», «Мир, в котором я исчез», «Формула бессмертия», «Пурпурная мумия», романы «Голубое зарево» и «Глиняный бог».

Проблемы физики, кибернетики, биологии в самых различных их аспектах отражены в произведениях А. Днепрова. Причем, это не радужные мечты о будущем — это предупреждение человечеству, к чему могут привести великие научные открытия, попади они в нечистые, своекорыстные руки или в руки людей просто безответственных. «Молекулярная биология и исследование тончайших проявлений жизни на молекулярном уровне открыли перед наукой возможности в одинаковой степени неограниченные и ужасающие…» — вот что всю жизнь волновало, бесконечно тревожило писателя и заставляло его спешить сказать обо всем этом читателю.

И впервые представленные читателю в этом сборнике рассказы «Белая ворона» и «200 % свободы» тоже посвящены этой тревоге. Думаю, и сегодня они не оставят равнодушными читателя, хотя писались а шестидесятые годы.

Б. Клюева

Анатолий ДНЕПРОВ БЕЛАЯ ВОРОНА

I

Вскоре после войны я работал рентгенологом в одной из клиник Москвы, а жил за городом в небольшом деревянном домике со своей шестилетней дочкой Ирой и бабушкой, матерью моей жены, погибшей в последние дни войны. От железнодорожной платформы до моего жилья нужно было идти полем около трех километров. Возвращаясь однажды поздно вечером, я заметил на тропинке два черных шевелящихся комочка. Мороз был крепкий, не менее тридцати пяти градусов.

Я осветил комки электрическим фонариком. Это были птицы, две обыкновенные вороны, которые, очевидно, были сбиты на землю порывом колючего морозного ветра. Когда я их поднял, они встрепенулись, хотели каркнуть, но из глоток, кроме свистящего шипения, ничего не вышло. У меня в кармане они замерзли совсем.

Дома я уложил ворон в игрушечную кроватку, где спала дочкина кукла, в надежде, что за ночь они отойдут.

Утром я обнаружил, что вороны все еще без признаков жизни продолжали лежать в кроватке, и что возле них уже возилась Ира.

— Папа, почему они спят? — спросила она.

— Они, Ирочка, больные. Я вчера их подобрал в снегу.

— А они поправятся?

— Не знаю, сейчас посмотрим.