НГ (Не Говори)

Я поспешил вернуться в гостиную, надеясь, что Мэри решит не выходить из комнаты вплоть до самого ухода этой девушки. Почему-то от этой мысли мне было спокойнее.

Но я же ничего не делал... Она просто промокла и попросила высушить ее одежду. Ее маленькое платьице, сквозь которое просвечивались набухшие соски, и крохотные трусики… Черт.

– Ну… – не знал я, что еще сказать, вернувшись к гостье.

– Кофе, – улыбнувшись, напомнила она.

– Ах, да. Точно.

Я пошел на кухню и включил кофеварку. Как же эта дрянь долго готовит этот проклятый кофе! Ничего, у меня было время успокоиться.

Но я, видимо, использовал его не по назначению и только еще больше разнервничался.

– Вот, – я поставил чашку на кофейный столик, не зная, что делать дальше.

– Может, присядешь? – увидев мое замешательство, спросила она, снова улыбнувшись.

Эй! Кто здесь хозяин, в конце концов?

– Ну да, – выдавил я, присаживаясь рядом. И какого черта я сел практически вплотную, когда напротив был еще один свободный диван?

Девушка потянулась за кофе и, уж теперь и не знаю, специально ли, или так получилось, но с ее плеча соскользнуло полотенце, опустившись до самой талии. Она поторопилась прикрыть оголившуюся грудь другой рукой, но тогда полотенце окончательно потеряло «почву под ногами» и оказалось на диване, скрывая лишь то, что было ниже пояса. Я не мог оторвать глаз. Да, я чертов мерзавец и извращенец. Хотя скорее, я был бы извращенцем, если бы это не произвело на меня впечатления. Разве нет?

– Прости, – зарделась она, пытаясь вернуть покровы в исходное положение.

– Спасибо, – я так увлекся, что не понимал, что говорю. Со стороны я, наверное, выглядел как один из придурошных задротов в идиотских молодежных комедиях, который впервые увидел сиську. Но я был не далек от этого. Когда живешь бок о бок с женщиной, с которой нельзя заниматься сексом, то начинаешь думать, что его не существует вовсе.

А видя рядом другую обнаженную красотку, понимаешь, что был жестоко обманут.

– Что? – переспросила она, засмеявшись.

Вот лицемерка, все она услышала.

– Ничего. Все хорошо, – опомнился я.

Она могла сейчас же сбросить это полотенце и я сделал бы все, что бы она ни попросила. Но, видимо, ей захотелось со мной поиграть, или сделать вид, что она не из тех, кто дает на первой минуте знакомства.

А лишь на пятой. Поэтому она укуталась вновь и, на этот раз осторожно придерживая полотенце, взяла чашку и аккуратно пригубила кофе, пробуя температуру напитка. Потом вернула его на стол, видимо, ожидая, когда он немного остынет.

– Хочешь… печенья или чего-нибудь еще? – я старался вести себя непринужденно и контролировать голос, чтобы он не дрожал и не срывался от нервов.

– Чего-нибудь еще, – загадочно сказала она.

«Как в порно, мать его!» – А… чего, чего-нибудь? – попытался уточнить я, надеясь, что это нечто из списка моих тайных желаний.

– А что у тебя есть?

«Могу показать прямо сейчас. Тебе точно понравится. По крайней мере, рот у тебя будет занят долго».

– Ну… не знаю… всякое… – «Ты что несешь, идиот?!» – Да? А есть помадка?

– Что? – «она меня за трансвестита держит, что ли?!» – Или конфеты какие-нибудь?

Она издевается! Или это я ни о чем другом думать не могу, поэтому в каждом ее слове вижу намек на соитие?

– Сейчас гляну… – я встал и снова вышел на кухню.

Надо было успокоиться, ведь в паре шагов находится мать моего ребенка и дочурка, которая все еще орет, как резанная. Разве можно в такой ситуации помышлять об адюльтере? Но виноват ли я, что именно в такой неподходящий момент рядом оказалась практически голая сногсшибательная девица? Я перевел дыхание, попытался вспомнить технику Цигун, надеясь, что она приведет мою внутреннюю энергию в равновесие с природными силами.

– Можно я воспользуюсь туалетом? – в дверном проеме стояла эта наглая девчонка, имитируя на лице признаки скромности. Ну, разве может кто-то, чувствующий себя неудобно, сорвать при незнакомом человеке одежду? Тогда мне это не показалось странным, лишь шокировало и отключило все мозговые рецепторы, переключив на нижний центр управления системой.

– Да, конечно, – отвлекся я от дыхательных упражнений, – вверх по лестнице, вторая дверь справа.

Как я надеялся, что она не столкнется с Мэри.

– Спасибо, – не прошло и пары минут, как она уже вернулась, – нашел конфеты?

«Думаешь, я тут этим занимался?» – О… конфеты, точно… – я совсем забыл про них, в голове лишь пульсировала одна мысль, точнее импульс, заставляющий наплевать на все запреты, здравый смысл, приличия, обещания и верность, и отодрать эту напрашивающуюся на то, чтобы ее выпороли, нимфетку.

Она оперлась на столешницу, разглядывая коллекцию фарфоровых подставок для зубочисток Мэри, и поднялась на носочки, чтобы лучше было видно.

– Можно? – как назло, конфеты были в шкафчике, который она загораживала своими стройными, загорелыми, гладкими ногами. Ну, кто хранит конфеты в нижнем кухонном шкафу? Мэри, ты сама виновата!

Видимо, мой вопрос и движение были слишком двусмысленными, и эта девчонка предпочла понять не тот, который в данный момент, чистосердечно намереваясь достать угощение, вкладывал я.