Ни дня без мысли

Герой России пожаловался милицейскому начальству. Оно вникло в происшествие и ответило, что сержанты, даже если малость погорячились, по существу правы, потерпевший сам виноват: зачем сопротивлялся, когда били и волокли в машину? В конце концов, они власть, а он кто? С учетом, что Герой России, преследовать по закону его не стали, но впредь пусть учтет.

Надо сказать, потерпевший, действительно, был виноват, и даже дважды. Нет, не в том, что упирался, когда волокли, тут его понять можно: уж если на людях бьют, то что сделают в закрытой машине, не предскажет никто. Виноват он был в том, что, во-первых, по имени Магомет, а, во вторых, по фамилии Толбоев. То есть, ярко выраженное лицо кавказской национальности. И бравые ребята просто хотели проверить. А иным методам проверки их, судя по всему, не обучили. За что наказывать — они же старались!

Наверное, тем бы и кончилось — но рядовое происшествие раздули журналисты. Дали информацию в газеты, сделали коротенький сюжет на телевидении. И более высокое начальство проявило вежливость: перед Героем России, испытателем самолетов и космических аппаратов, извинился сам глава московской милиции товарищ Пронин. Все нужные слова произнес. Что не удивительно: деликатность наших правоохранительных органов если еще не вошла в пословицу, то наверняка скоро войдет.

Словом, инцидент вполне можно считать исчерпанным.

Но меня гложет вот какое сомнение.

А если бы потерпевшим вдруг оказался не знаменитый человек, а его, допустим, тезка и однофамилец — тоже Магомет Толбоев, но не летчик, не испытатель и не Герой России? Тогда что? Стала бы эта история событием? Подхватили бы ее журналисты? Извинялся бы перед пострадавшим от рук милицейских боевиков сам товарищ Пронин?

Не знаю. Честно скажу — не знаю. Может, извинялся бы, а, может, и нет. Подозреваю, что о таком незаметном происшествии главный московский милиционер даже не узнал бы. А молодые боевики не только не были бы наказаны, но даже премировали сами себя из карманов задержанного. И не подавляющая, но значительная часть граждан даже одобрила бы их действия.

Почему?

А потому!

Потому что — понаехали тут всякие! Куда ни ткнешься, везде они. Чего едут? Что им тут, медом намазано? Нам самим тесно, а тут еще они!

Все эти тексты я не придумал — я их слышал не раз, не два и не двадцать два. Не только пьяные бомжи — даже иные вполне трезвые литераторы громогласно отводят душу на счет «понаехавших»…

Ну не можем, никак мы не можем примириться с тем, что Россия великая страна, а Москва мировая столица. Не можем примириться, что у всех ста восьмидесяти крупных и малых этносов, населяющих нашу огромную державу, права и на Россию, и на ее столицу не гостевые, а хозяйские. Любой квадрат нашей общей земли принадлежит любому россиянину. Где хочет, там и живет.

И это для нас не беда, а большая удача. Ведь как повезло Москве, что сюда понаехали Арам Хачатурян, Святослав Рихтер, Вахтанг Чабукиани, Махмуд Эсембаев, Таир Салахов и Давид Ойстрах! Насколько бедней была бы сегодняшняя столица без Николая Цискаридзе, Михаила Жванецкого или Армена Джигарханяна!

Если разобраться, вся Россия состоит из понаехавших. Москвичи понаехали на Байкал, а сибиряки на Волгу. Русские на Кавказ, а кавказцы в Воронеж и Астрахань. На Дальний Восток, вообще, понаехали все, кому не лень, потому что ленивым там делать нечего. Чукчи, и те понаехали в Питер, учиться в институте народов Севера.

Причем, «охота к перемене мест» — очень давняя российская традиция.

Тысячу лет назад в нынешнее Нечерноземье с Севера понаехали варяги, с Юга греки, с Запада поляки и немцы, с Востока татары. Но и сами русские не зевали: Ермак понаехал в Зауралье, Хабаров на Амур, Крашенинников на Камчатку, а Пржевальский, вообще, в пустыню Гоби. И поди теперь разбери, кто где коренной, а кто понаехавший. Так что единственный реальный выход из создавшейся мешанины — признать, что все мы равноправные граждане, понаехавшие из России в Россию. И чем глубже мы это поймем, тем быстрей и бескровней оформится и затвердеет монолитная российская нация, которую никому не удастся раздробить на куски или разодрать на лохмотья.

Безусловно, после кровавых терактов в разных регионах страны режим проверок неизбежен. И понятно, что особый интерес милиции сегодня вызывают южане. Кстати, сами московские кавказцы к особому вниманию милиции относятся вполне здраво — ведь их жены и дети тоже гибнут от «поясов шахидов». И все, что требуется от проверяющих — вежливо извиниться перед досмотром и вдвое вежливей по его окончании. Возмущение вызывает не проверка, а хамство.

Я вот думаю: а не слишком ли я резок, называя милицейских сержантов боевиками?