Ни дня без тебя

На самодельной открытке было написано: «Пожалуйста, выходи за папу». И рисунок: все трое на пляже строят замок из песка.

Уинни прижала открытку к груди и заморгала, чтобы не заплакать.

– Вероятно, потом мы будем проводить полгода здесь, а еще полгода в Испании. Я знаю, что возникнут трудности, но Камилла все-таки мать Луиса. Я должен дать ей возможность общаться с ребенком.

– И это правильно.

– Из этого может ничего не выйти.

– Но попробовать надо. А если не получится, то у Луиса всегда есть ты… и я. Я тоже его люблю, Ксавьер. И обещаю, что он всегда будет у меня на первом месте.

Его пальцы проложили дорожку от щеки к шее и спустились вниз к вырезу платья. Ей стало жарко и трудно дышать. Она хотела обнять его, но сначала…

– Я люблю тебя, Ксавьер. Теперь у тебя есть я, поэтому ни ты, ни Луис никогда не будете одиноки.

Глаза у него подернулись дымкой. Он поцеловал ее в уголок рта.

– У тебя буду я и Луис… и все остальные дети, которые обязательно появятся.

Он замер:

– Ты хочешь детей?

– Я хочу кучу детей.

– Кучу? Это сколько?

– Четверых, по крайней мере.

Он улыбнулся и посмотрел на нее… как на чудо.

– У тебя буду я и Луис… и Саманта.

– Саманта?

– Это мое любимое имя для девочки. Тебе нравится? Потом будет…

– Карлос? – предложил он.

– И маленькая Эгги, и Лоренцо-младший, – закончила она.

Он расхохотался:

– И Либби, и Эйприл, и Тина, Блейк и Хит, и…

– И все остальные, – расхохоталась Уинни.

Сколько любви в его глазах!

Она нагнула его голову и прижала к себе.

– Значит, «Радушная Уинни»? Давай проверим, смогу ли я оказать тебе незабываемый радушный прием?

Низкие перекаты его смеха ласкали так же, как и его губы, скрепившие молчаливое обещание, которое они давали друг другу: жить и любить. Чего бы ни приготовила им жизнь, они смогут удержаться на плаву, потому что они вместе навсегда.