Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

Самолет вновь появился над площадью. Укрывшийся под деревом комиссар полиции выхватил пистолет и, прицелившись, нажал на спусковой крючок. Именно в этот момент в глазах потемнело, на голову обрушился удар чем-то металлическим, он повалился сначала на колени, а потом носом уткнулся в траву. Двое из муниципальной полиции подхватили его под руки и потащили между деревьями.

Игнасио, высунувшись в окно, увидел полицейского, бегущего вдоль муниципалитета. Ни секундой не раздумывая, он вскинул ружье и выстрелил. Полицейский рухнул на асфальт.

От висевшего в воздухе облака ДДТ слезились глаза. Распластавшиеся на улице люди чихали, не переставая.

Капрал Гарсиа снова закрыл окна кусками картона.

— Здорово им подсыпали, дон Игнасио. Молодец Сервиньо!

Алькальд опустился в кресло для посетителей и посмотрел на прикрытый Газетами труп Мойяно.

— А теперь? — спросил он.

— Что теперь? — ответил вопросом на вопрос Гарсиа.

— Вот именно. Что скажет Перон?

— Обрадуется, — заметил капрал. — И гляди, меня еще комиссаром полиции назначит.

Когда самолет пролетал над городом в первый раз, Гульельмини нырнул в труду лома, которую представляли собой сгоревшие пикап и грузовик, и, плотно прижимаясь к асфальту, прополз под шасси. Естественно, его шикарный костюм моментально превратился в грязное рубище, а руки н лицо покрылись сажей. Окинув взглядом укрытие, Гульельмини различил под «шевроле» двух молодых людей из тех, что приехали вместе с ним, и пополз к ним. Один из парней, брюнет с маленькими глазками, держал в руках большущий карабин. Другой, остроносый, со светло-каштановой шапкой волос, водил по лицу платком, еще больше размазывая грязь.

— Куда нас привезли? — ворчал брюнет. — Разве это серьезная работа?

Пытавшийся подползти еще ближе Гульельмини услышал треск рвавшегося отворота брюк, которым он зацепился за выхлопную трубу грузовика.

— Круто заварили, — сказал интендант, — Придется дожидаться ночной темноты и брать штурмом.

— Если нас раньше не отравят, — пробурчал тот, который тер лицо платком.

— Когда самолет снова появится, буду стрелять в него. Улетел за горючим, — предположил державший в руках карабин.

— Скорее за ДДТ, — пробормотал интендант.

— Светлого времени осталось мало. Пока соберется в обратный путь, ночь тут как тут, — сказал брюнет.

Втроем они вылезли из-под останков машин на опустевшую улицу. Гульельмини прочихался и сплюнул. Небо в лучах заходящего солнца окрасилось В рыже-красноватый цвет. Раскаленный воздух, подобно, жару из горна, обжигал лица и руки.

Они пошли в сторону площади. Под растерзанными брюками интенданта кровоточила царапина на щиколотке. Брюнет, забросив карабин на плечо, вытащил из кармана темные очки, но убедившись, что они разбиты, швырнул их в канаву.

Прогремел выстрел. Брюнет как-то странно дернулся и тут же свалился навзничь. Острая боль резанула по ноге и отдалась в спине. Все же он собрался с силами и, слегка приподнявшись, стал ощупывать себя руками, отыскивая рану. Она оказалась в левом колене. А увидев улепетывавшего Гульельмини и своего друга, едва за ним поспевавшего, парень от досады и бессилия заревел.

— Попал, дон Игнасио! Без ноги теперь останется! — закричал Гарсиа, засовывая пистолет за пояс.

Алькальд подошел к окну и приложился глазом к отверстию в картоне.

— Ты меткий стрелок, капрал! — сказал он, — Нам такие пригодятся.

После этих слов Игнасио удалился в туалет и заперся там. Ему хотелось сосредоточиться. Он понимал, что продержаться всю ночь не удастся, равно как и не удастся покинуть муниципалитет, поскольку за патио будут наблюдать с крыш. «Пока у Гарсиа и у меня оружие в руках и есть патроны, противник не пробьется к муниципалитету. А что будет, когда патроны кончатся?» Игнасио посмотрел на часы и завел их. «Через час самолет уже не сможет пролететь между домами, — подумал он. — Как бы то ни было, а Сервиньо поработал здорово. Итак, шансов мало. Сдаваться в темноте, без свидетелей невозможно». Всплыл вопрос: а где жители города? Почему они не идут помочь ему?

Спустив воду, Игнасио подошел к зеркалу и выдавил прыщ на носу. Затем открыл дверь и направился в кабинет.

Матео с перекошенным лицом сидел на полу.

— Такого я и представить себе не мог, дон Игнасио, — сказал он.

— Я тоже. Приготовь мате. Хочешь?

Два полицейских из муниципалитета сначала оттащили комиссара в тень под деревья. А затем с помощью еще двоих парней перенесли его на тротуар перед кинотеатром. Подошла «скорая помощь». Раненого положили на носилки и подняли в машину. Пятеро вошли в нее вслед за носилками, шестой уселся рядом с шофером.

— Куда повезем?

— На железнодорожный склад, в подвал.

Карета «скорой помощи» осторожно тронулась с места и поехала, удаляясь от центра. Льянос пришел в себя, когда шины прошуршали по проселку. Не сразу он понял; что происходит. Перед глазами, как обрывки сна, возникали картины: вот ствол револьвера, нацеленный ему в лицо. В отдалении — люди, грязные, одетые в истертые джинсы, в нахлобученных капюшонах, с автоматами в руках. Они то и дело сплевывают почти ему под ноги.

Чуть приподняв голову, Льянос спросил: