Ни конному, ни пешему... (СИ)

Редкие автомобили с включенными фарами ехали осторожно, грузли в снежном месиве, нервно сигналили бестолковым прохожим. Те нехотя отходили в сторону, проваливаясь по колено в сугробы, затем опять выбирались на середину дороги, где идти было полегче, натягивали глубже капюшоны и поднимали воротники, прячась от секущего ледяного снега.

Где же этот чертов отель?!

Вывеска «У Лешего» светилась зелёным неоновым светом и видна была издалека. Припарковавшись на крохотной пустой стоянке около входа, Лиза вытащила из багажника рюкзак и небольшой чемодан. Включила сигнализацию.

Все!

Они наконец-то добрались!

В это богом забытое место!

Бросив дома кучу дел, работу и любимого деда.

Черная кошка, брезгливо поджимая лапки, забежала на ступеньки, запрыгнула на перила, обернулась, нервно дернула тонким длинным хвостом. Холодно!

Ее хозяйка, все так же кутаясь в серую волчью шубу, вышла из машины и, закрыв глаза, подняла лицо к темному ночному небу.

Лиза тронула бабушку за рукав.

— Ба?!

— Все хорошо. Я немного подышу и приду. Не переживай, солнышко.

На пороге Лиза обернулась. Снег тихо кружил вокруг старой ведьмы, ластился к ногам волнами поземки, вьюжил, нашептывал беззвучными голосами…

Скрипнула дверь, залив порог золотистым светом, звякнул колокольчик, потянуло запахами лимонного пирога и крепкого травяного чая.

— Пани, доброго вечера! — невысокая полноватая женщина радушно улыбалась поздней гостье.

Лиза, быстро смахнув с ресниц слезы, приветливо кивнула и решительно шагнула в тепло и уют маленькой гостиницы. В мир, где нет призраков прошлого, а есть уютный номер, горячий душ, вкусный ужин, и, если повезёт, интернет.

*******

Отоспаться после тяжёлой дороги не получилось. Тревожное предчувствие последних дней не отпускало даже во сне. Да и привычка к раннему подъему не позволила валяться в постели до обеда.

Лиза потянулась, повернулась на бок и открыла глаза. Старомодные часы с ходиками показывали 8 утра. Сквозь лёгкие занавески светило яркое зимнее солнце. От вчерашней непогоды не осталось и следа. С улицы слышались голоса прохожих, детский смех, шум машин, лай собак и… заливистый крик петуха!

Надо же!

Петух!

В городе!

Хотя, какой там город!? Десяток живописных улочек, где на каждом углу сувенирные лавки для вездесущих туристов. Кофейни и ресторанчики — для них же. Пяток гостиниц. Старинная ратуша с башенными часами и рождественская ярмарка на центральной площади. Ах, да, еще парочка музеев, развалины крепости, да трехсотлетний дуб в городском парке…

Все эти достопримечательности Лиза внимательно изучила вечером накануне отъезда. Бабушка тогда свалилась, как снег на голову, — собирайся, девочка, завтра едем. На резонное замечание внучки, зачем тащиться посреди зимы, да ещё аккурат на Солнцеворот, та отмахнулась, мол, ты же давно хотела на моей родине побывать, вот и пришло время. А в Лес и оттуда зайти сможем! Всего делов…

Нет, Ядвига и раньше могла без предупреждения сорваться и потащить за собой любимую внучку — мало ли мест в мире, куда старой ведьме хотелось сунуть любопытный нос.

Но так было раньше, когда Лизка была свободной и беззаботной девчонкой. Сейчас же все иначе. И деда надолго не бросишь, и бизнес, будь он неладен…

Нашарив на полу тапочки, она выбралась из кровати. Включила электрочайник, благо он был в номере, достала из рюкзака любимую чашку — немного кособокую, шершавую, вылепленную на гончарном круге дедом собственноручно. Захотелось ему, видите ли, соригинальничать на пятнадцатый день рождения внучки. Вспомнилось, как эта самая чашка грохнулась с полки на кухне, и Лиза в сердцах ее прокляла — чтобы та никогда не разбилась! Бабушка долго хихикала и очень просила проклясть заодно и автомобиль, чтобы не тратиться на ремонт. Автомобиль проклинаться не захотел...

По комнате поплыл горьковатый аромат крепкого чая. Лиза глубоко вдохнула терпкий травяной запах, зажмурилась, вспоминая тонкие стебельки в ладонях, тепло нагретой июньским солнцем земли, нежное журчание лесного родника…

Резко зазвонил телефон, выдергивая ее из прошлого лета.

— Алло! Лизка, привет! — рявкнула трубка.

— Дед, совесть есть?! — так же громко ответила девушка. Слух у старика в последнее время шалил. — Ты чего в такую рань трезвонишь?

— Восемь утра уже! Все давно на работе. Как добрались?

— Нормально, — она подошла к окну, щурясь от солнечного света и ослепительной снежной белизны. — Ты как?

Дед замолчал, сердито засопел.

— Никифор, зараза, лютует, — наконец пожаловался. — Бабка твоя ему ЦУ надавала. То — низзя, это — низзя. Мне восьмой десяток тикает, а он до сих пор меня пацаном сопливым считает, голодом морит!

Лиза улыбнулась. Ну не могла она представить злобного Никифора, который морит голодом «Степушку».

— Мы скоро вернемся. И я буду тебя защищать от всяких… нелюдей.

— Ты…это… не спеши, — нарочито бодро ответил дед. — Мы же старики. Ссоримся, миримся. Вы там отдохните. Яга …она…пусть проветрится. Ей полезно…

— Де-ед?! — заподозрила неладное Лиза.