Ни конному, ни пешему…

Савелий с Никифором три дня, как ушли. Пришлось морок наводить. Купец рядом с собой в седле жену видел. Радовался, что его ненаглядная ехать согласилась. Домовик личину пару дней продержать сможет, а там, как бог даст…

Она отошла от окна, спустилась по лестнице, вышла на пустынную улицу.

– Что ж ты, матушка, одна в такой час бродишь? – раздался сзади тонкий девичий голосок. – Или смерти себе ищешь?!

Ядвига резко обернулась. В клубах дорожной пыли стояла огневица – невысокая девушка с копной золотистых волос. Силуэт ее дрожал, плыл в лучах закатного солнца, теряя очертания, – плохо дело. Вот-вот нелюдь разум потеряет, пламенем растечется по земле – и не погасить такое пламя…

Огневица схватила Ягу за руку, потянула за собой:

– Пойдем, быстрее!

– Куда ты меня тащишь?! Или вежество забыла, девка? – Ядвига резко выдернула задымившийся рукав, сбила искры.

– Уж прости, матушка, только времени на поклоны у меня нету. Я ещё помню тепло очага, хлеб в печи, молоты в кузне. А сестры мои дикие, для них что человек, что дерево – пища добрая. Бежим. Дите твоего рода там …

Они неслись по страшному городу. Мимо горящих зданий, мимо конных разъездов, мимо пьяной от вина и крови солдатни, мимо ломаемых дверей, мимо свежих трупов, переступая через лужи крови, огибая на бегу горящие деревья и падающие балки. Огневица то растекалась языками пламени, закрывая собой задыхающуюся от бега и дыма Ядвигу, то снова становилась человеком…

Пятеро огневок стояли возле годовалой девочки кольцом, но тронуть не решались. Пока…

Живое пламя текло вокруг, переливалось, расцветало сказочными узорами, взлетало на огненных крыльях. Ребенок сидел, вцепившись в руку мертвой матери. Несчастная женщина лежала на дороге с пробитой головой.

– Отошли!!! – заорала Ядвига, срывая голос, – отошли, холопки!!!

Огневки повернулись к ней, зашипели, жадно оскалились. Потянулись жаром. Сильные, сытые, наглые. Не совладать с ними! Сожрут, твари!

– Забыли, кто над огнем стоит?! Так я напомню!!!

Ведьма выхватила нож, резанула себе запястье. Кровь щедро потекла на раскаленную землю. Задыхаясь от жара, слабея от потери крови, Яга звала силу лесов, силу сырой земли, силу корней и камней. Мать сыра земля – главная, дочь ее старшая – водица студеная, сынок любимый, балОванный – ветер-ветерович. А огонь завсегда слугой им покорным быть обязан.

– Нас-с-с люди призвали! – не отступали огневки. – Люди, этой земли хозяева, – нас-с-с уважили! На семи холмах наша влас-сть!!! – сычали гадюками.