Ни мужа, ни любовника, или Я не пускаю мужчин дальше постели

Взяв у портье ключ от номера, я посмотрела на сопровождающих меня мужчин и показала на холл, в котором стояли диваны.

– Вы меня здесь подождите.

– А больше ты ничего не хочешь? – почти хором спросили они. – Пошли вместе в номер.

Не оставив мне выхода, они последовали за мной. Открыв дверь, я увидела, что в номере опять всё перерыто, и в недоумении оглянулась на своих сопровождающих.

– Это уже второй раз, – развела я руками. – Опять что-то искали.

– Да, бардак, – занервничал лысый.

– Дело в том, что то же самое было, когда я только прилетела. Все перевернули вверх дном. Мои вещи из сумки всё выкинули. Я пошла на рецепцию, но они сказали, что ничего не знают. Я думаю, что в этом отеле есть свой местный воришка. Вот видите, пока меня не было, он опять приходил. Самое интересное, что в прошлый раз у меня ничего не пропало. Создаётся такое впечатление, что его цель – это только произвести беспорядок.

– Хорош базарить. Где то, что ты должна Стасу? – перебил меня лысый. Он был намного активнее и наглее, чем другой – долговязый.

Я подошла к сейфу, набрала код и достала меховую сумочку. Вытащив содержимое, я протянула её лысому и робко произнесла:

– Всё.

– Как всё?

– Платье и меховую жилетку я отдала.

– А где рукава и воротник от платья?

– Я их в самолёте выкинула. Если бы я знала, что они настолько для Стаса важны, я бы, конечно, этого не сделала и привезла их с собой. Но я же не могла знать.

Мужчины переглянулись, и я ощутила, как меня охватил ледяной страх.

– Я вам честно говорю, – прошептала я, сделав шаг назад. – В самолёте летели какие-то пьяные придурки. С одним мне пришлось даже подраться. Он мне манжеты и воротник почти оторвал. Не могла же я в таком виде оставаться. Я зашла в туалет, отодрала их и выкинула в мусорную корзину…

– Кончай пургу гнать. Отдай по-хорошему.

– Так если бы было, отдала, но у меня нет ничего. – Меня била дрожь.

– Хорошо. Закрывай номер, и поехали к Стасу.

– Я к нему не поеду, – покачала я головой. – Темните вы что-то. Не договариваете. Ребята, извините, но я лучше здесь останусь.

Лысый рассмеялся, достал пистолет и приставил к моей голове:

– А так поедешь?

Я стояла ни жива ни мертва и повторяла:

– Ребята, оставьте меня, пожалуйста. Ну зачем я вам нужна?

– Если ещё скажешь хоть слово, получишь пулю в башку.

Я понимала, что никто не собирается со мной шутить, и, безропотно покинув отель, вновь села в злосчастную машину. Лысый пристроился рядом и, ткнув в мой бок пистолет, озлобленно произнёс:

– Маринка, ну ты же вроде нормальная девчонка. Отдай всё сейчас, и дело с концом. Ты понимаешь, если ты запчасти от платья не вернёшь, тебя не просто убьют, а заставят умирать долгой и мучительной смертью.

– Но я ни в чём не виновата.

Лысый сунул пистолет в карман, взял меховую сумочку, распорол дно и остался доволен увиденным.

– Это ты нормально перевезла. Но где всё остальное?

– Ты имеешь в виду воротник и манжеты?

– Совершенно верно. Где это всё? Верни, не накликай на себя беду.

– Ну я же объясняла – выкинула в самолёте.

– Ты что, дура?! Там же наркоты почти на миллион долларов!!!

Глава 21

Открыв глаза, я облизала пересохшие губы и попыталась понять, где нахожусь. Вокруг было темно. Какое-то тесное и очень душное помещение. Здесь нет ни одного окна…

Приподнявшись, я слегка дёрнулась, но почувствовала сильную боль. Мои затёкшие руки были пристёгнуты наручниками к железной батарее. Я застонала и попыталась вспомнить, что со мной произошло.

Меховая сумка, манжеты от платья, воротник… Господи, из меня сделали наркокурьера. Интересно, Елена Ивановна в курсе? Она получила за это хороший процент или точно так же, как и я, оставалась в неведении. Обговаривал ли с ней Стас эту услугу? В принципе, очень удобно, заказал девочку из фирмы эскорт-услуг и подсунул ей наркотики, о которых она знать не знает. А если бы меня взяли прямо в аэропорту?! Где бы я уже была? В тюрьме? Кто бы мог подумать, что я, оказывается, не просто летела в Париж на заказ, а перевозила наркотики…

Понятия не имею, сколько я просидела пристёгнутой к батарее, но всё это время показалось мне вечностью.

Когда в подвале зажёгся тусклый свет, я прищурила заслезившиеся глаза.

– Я рук не чувствую, – произнесла я хриплым голосом.

– А я головы не чувствую из-за того, что ты нам наркоту не отдаёшь. Стас сказал, что если ты её не вернёшь, то он снесёт мне голову. Так что в моих интересах выбить с тебя признание, – с презрением произнёс лысый.

– Я правду говорю.

– Подожди, это только начало. Всё самое страшное у тебя ещё впереди. Отнимутся не только руки, но и ноги.

– За что?

– Ты хорошо знаешь, за что! Тебя ещё никогда не пытали?! Сегодня ты узнаешь, что это такое. Твоя жизнь покажется тебе адом, и ты сама будешь молить меня, чтобы я отправил тебя на тот свет.

– Я и понятия не имела, что сыграла роль наркокурьера. Мне никто ничего не сказал.

– Ты дуру-то совсем не включай. Такие вещи никто и не говорит. Тебе же для перевозки наркоты зелёная улица была. На досмотре свой человек стоял.

– А если бы меня всё-таки взяли?