Ни пенсом больше, ни пенсом меньше

— Папа, она мне очень нравится. Просто мне совсем не хочется брать на себя ответственность, и в любом случае мама тоже должна иметь возможность наслаждаться этой красотой. Ведь ты всегда сможешь, если захочешь, передать картину мне и Джеймсу.

— Как ты хорошо придумала, Розали! Тогда мы все сможем наслаждаться этим шедевром. Но теперь мне придётся придумывать другой свадебный подарок. Она победила меня, Джеймс, чего ей никак не удавалось добиться в течение двадцати четырех лет.

— Ну если уж быть точным, то за последнее время я уже пару раз победила тебя, папочка, и надеюсь, что и в будущем ещё не раз добьюсь того же.

Харви пропустил замечание дочери мимо ушей.

— А вот это Приз короля Георга и Елизаветы, — сказал он, показывая на бронзовую статуэтку лошади и жокея с хлыстом, в шапочке, усыпанной бриллиантами. — Заезд считается таким важным, что каждый год вручается новый приз, а этот останется у меня навсегда.

Джеймс искренне порадовался, что хотя бы приз был настоящим.

Принесли кофе и коньяк, и они сели, чтобы обсудить подробности свадьбы.

— Значит, так, Розали. На следующей неделе тебе придётся слетать в Линкольн и помочь матери с подготовкой свадьбы, а то она запаникует и ничего толком не сделает. А ты, Джеймс, дай мне знать, сколько людей приедут с тобой, и я размещу всех в «Рице». Венчаться будете в церкви Троицы на Копли-сквер, а затем устроим настоящий приём в английском стиле у нас в доме, в Линкольне. Устраивает?

— Звучит великолепно. Вы очень организованный человек, Харви.

— Всегда был таким, Джеймс. Я пришёл к выводу, что в конечном счёте это окупается. Розали улетает на следующей неделе, и вы должны обсудить все детали до её отъезда. Может, вы ещё не в курсе, но завтра я улетаю в Америку.

«Страница 38А синего досье», — подумал Джеймс.

— Папуля, я приеду к тебе утром.

— Спокойной ночи, сэр.

Будущие тесть и зять пожали друг другу руки, и Джеймс вышел.

— Я говорила тебе, что он великолепен.

— Да, он приятный молодой человек, и твоя мать будет очень довольна.

В лифте Джеймс молчал, потому что с ними на первый этаж ехали ещё двое. Но как только они сели в «альфа-ромео», он сгрёб её в охапку, положил поперёк на колени и так отшлёпал, что Энн не знала, плакать ей или смеяться.

— За что?

— Так, на всякий случай. Если ты когда-либо после свадьбы забудешь, кто в доме хозяин.

— Ты самец, шовинист и свинья, я только пыталась тебе помочь.

Джеймс довёз Энн до её дома на бешеной скорости.

— А как надо понимать твою так называемую биографию — «папа дипломат, и мои родители живут в Вашингтоне?! — передразнил Джеймс. — Ещё какой дипломат!

— Джеймс, дорогой, я все понимаю, но мне нужно было что-то придумать, когда я поняла, с кем вы сражаетесь.

— И что, по-твоему, я должен сказать остальным?

— Ничего. Просто пригласи их на свадьбу. Объясни, что моя мать американка, и поэтому мы будем венчаться в Бостоне. Представляешь, какие у них будут лица, когда они узнают, кто твой будущий тесть. В любом случае тебе все равно придётся придумать план, чтобы не подвести их.

— Но обстоятельства изменились.

— Ничего они не изменились. Дело в том, что твои компаньоны все преуспели, а у тебя с планом ничего не получилось, поэтому будь любезен что-нибудь придумать до того, как прилетишь в Америку.

— Теперь понятно, что без твоей помощи у нас ничего не получилось бы.

— Ерунда, любимый. Я, например, никак не касалась операции Жан-Пьера. Я просто иногда добавляла штрих там, штрих здесь. Обещай, пожалуйста, что ты никогда больше не будешь меня шлёпать.

— Нет уж, буду — каждый раз, как вспомню об этой картине, а теперь, милая…

— Джеймс, ты сексуальный маньяк.

— Знаю, любимая. А как ты думаешь, мы, Бригсли, смогли бы вырастить кучу маленьких лордов на протяжении всех этих столетий?

Рано утром Энн уехала повидаться с отцом, а потом они с Джеймсом проводили его в аэропорт на рейс до Бостона. На обратном пути Энн не удержалась и спросила Джеймса, что же он скажет остальным, и получила следующий ответ:

— Придёт время — и все узнаешь. Не хочу, чтобы мой план поменяли у меня за спиной. Кстати, я даже рад, что в понедельник ты улетаешь в Америку.

18

Для Джеймса понедельник был вдвойне тяжёлым днём. Во-первых, утром он провожал Энн в аэропорт, а остальное время он должен был посвятить подготовке к вечерней встрече с Командой. Компаньоны уже провернули свои операции и теперь ждут только его. Сейчас ему будет трудно, как никогда: его жертва — его будущий тесть, но он понимал, что Энн права и этот довод не годился в качестве оправдания. Как бы то ни было, придётся облегчить Харви ещё на 250 000 долларов. Мысль, что он мог добиться этого с помощью всего нескольких слов в Оксфорде, постоянно терзала его, но и об этом он не мог рассказать друзьям. В Оксфорде Стивен пережил свой звёздный час.

Компаньоны договорились, что обедают в колледже Магдален, поэтому, как только закончился час пик, Джеймс выехал из Лондона.

— Ну, Джеймс, ты, как всегда, последний, — поприветствовал его Стивен.

— Надеюсь, хороший план отшлифовал, — вскользь бросил Жан-Пьер.