Ни сегодня, ни завтра, никогда! (СИ)

— Неужели вы до сих пор не поняли, господин Хоске? Наш король жадно ищет смерти и только мы не даем ему умереть. А как вы можете заметить, мы упорно стремимся истребить себя, и, если будем продолжать в том же духе, в одно прекрасное утро Цивитас проснётся без своего повелителя.

— Лациф никогда не убьет себя, он знает, что на нем зиждется этот мир.

— О, вы правы. Но что, если для него весь мир это всего лишь мы?

Повелитель Цивитаса медленно шел к кострищу во дворе, где сидели поникшие генералы и наместники. Он подошел к огненному кругу, и тот послушно расступился, внимая воле своего хозяина, а затем вспыхнул вновь.

Внешне спокойного Лацифа внутри ломало и трясло. Демоны, таящиеся в глубине сознания, бились, хохоча и разоряя остатки души, а голова нещадно трещала по швам.

— Давайте поговорим. Мои обвинения всем понятны?

— Так точно, — пробормотал Верммут, — но, глава, это не мы! — подскочил он. Однако, уловив ледяной взгляд Лацифа, поспешно сел обратно. — Только мы знали время, и мы несем ответственность за произошедшее, но мы не предавали и не сообщали третьим лицам! Я уверен, глава! Этому есть другое объяснение!

— Галиш!

Убийца напугано поднял голову.

— А может это ты? Все же ты, с другой стороны. Может тебе Сияющий что предложил, и ты решил, игра мол, не страшно, а плюшка останется. А?

— Это…король… — Галиш поднялся на ноги, потянув за собой сидящую рядом Дардион. — Я, конечно, люблю плюшки, тебе ли не знать, но я не предавал. С той стороны я или с этой, но свое слово держу. А насчет не страшно…так, тебя я побольше чем Сияющего боюсь. Мы тут все прекрасно знаем, что ты можешь сделать за подобное и никакая сторона не поможет. Да и дурак я что ли, творить такое и оставаться у тебя на глазах? — парень тревожно смотрел на короля, а тот перевел взгляд на чародейку.

Она торопливо замахала головой:

— Я бы никогда! Глава! Да этот мир для меня давно что дом родной! Я бы ни за что! Тем более с горожанами!

Лацифу становилось все тяжелее и тяжелее на сердце, между тем Венера ощущала и вдыхала ароматы, кружа над их головами.

— Мирга, а что насчет тебя? Может твой советник прознал? Может на пьяную голову кому рассказал?

Наместник гордо поднялся:

— Я знаю, что как предатель Аларуса не заслуживаю вашего полного доверия, мой король. Но если за Аларусом я шел поневоле, то вас своим господином я выбрал сам и оттого буду до смерти вам верен несмотря ни на что, — рыцарь, как и прежде, стоял ровно и держался с достоинством.

А Венера все шептала.

Демоны внутри Лацифа уже вовсю требовали расправы, и он боязливо посмотрел на своего друга, что сидел с опущенной головой. Лациф, увидев это, обреченно закрыл глаза, а затем рассмеялся. Он смеялся все громче и громче, пока его смех не перешел в истеричный вой:

— Неужели ты, Фил!? Неужели ты!?

Тот не поднимал головы. Неверие перерастало в отчаяние и затмевалось разрушающимися надеждами. Он снова на самом краю, он снова несется вниз, и ему опять не за что зацепиться.

— Фил! — рявкнул король так, что остальным пришлось зажать уши, а по мочкам рыцаря потекли две тонкие алые струйки.

Наместник медленно поднял голову и посмотрел на своего короля:

— Прости, Лациф.

Он ошалело молчал. Он просто онемел, не желая верить его словам.

— Я был ей должен! Она просила помочь всего лишь раз! Я оставил ее тогда, я никак не поддержал, не остановил! Я должен был искупить перед ней свою вину! — залепетал Фил, подскочив на ноги.

— Чего… — Лацифу показалось что он оглох, слова Фила звучали словно издалека. — Искупить вину? Жизнями почти пяти сотен созданий? — он не верил собственным ушам. — Ты видел, что они сделали? Ты видел я тебя спрашиваю!? — загрохотал король. — Они не выбирали! И даже не дали им шанса! Они перерезали моих созданий подобно скоту! Во сне! Пока те спали! Пока спали!!! Там были женщины и дети! Там были беззащитные дети, Фил! — заорал он так громко, что его рык услышал город у подножия.

Народ застыл. Создания замолчали, вслушиваясь и уважая праведный гнев своего короля.

— Ты в полной мере искупил свою вину перед ней…Надеюсь тебе полегчало.

— Я не знал, Лациф! Я не знал! — завопил Фил. — Она сказала это только для разведки, сказала без этой информации РИЯ сотворит с ней то же, что… — рыцарь осекся.

— То же что…и я? — гомокул начинал гореть, — сотворит что? Сожжет? Сломает кости? Заставит орать от боли? Убьет? Ты это хотел сказать? Как ты мог поверить ей!? — пророкотал он громче грома. — А даже если и так! Она этого заслужила! Она хотела убить моих детей! Давай простим ей это!? Давай забудем!?

— Но они бы ожили, — нерешительно пробормотал Фил.