Ни сегодня, ни завтра, никогда!

«Береги детей!» — услышал он крик Гаута. Вокруг ледяного убежища взорвалась земля, и огромная огненная волна кинулась вверх. Пламя поднялось так высоко, что накрыло собой стаю крылатых, и сжигая всех, кто оказался под ним, понеслось вниз.

«Щит!» — взревел Лациф. Он залился синим сиянием и практически лег на землю, оказавшись к детям так близко, насколько это было возможно.

Лед и пламень встретились; и все вокруг заполонил туман. Даже неба стало не видно.

Все замерли. Они растерянно осматривались, боясь самого страшного. Но вот туман стал рассеиваться, и они увидели волка, приподнявшегося над детьми, что спрятались под его брюхом.

Вздох облегчения пронесся над лесами, и Бессмертные заликовали! А волк, шумно выдохнув, завалился на бок. Лациф, тяжело дыша, лежал на земле. Народ напугано его облепил.

— Что с тобой!?

— Чертов дебаф, — пробормотал он.

Часть спины могучего волка начала рассыпаться, а под этим серым полыхающим пеплом еле виднелась синяя плоть безликого.

— Ты что помираешь!? — в ужасе заорал Верммут. — А ну не смей!

— Системное ядро так просто не убить да, — хмыкнул Лациф, устало прикрывая глаза.

Он призвал из инвентаря бутылек с красной жидкостью, но не смог переоблачиться, и тот рухнул рядом на землю.

Растерянные божьи слуги еще блуждали в тумане, но вот они увидели происходящее и загремел новый боевой клич. Однако посреди этих голосов Лациф разобрал еще один. Надрывный незнакомый крик помогал ему: «Глава, они еще не все в гильдии!»

— Умрите, — прошептал король и закрыл глаза.

Одним махом рухнули почти все слуги. Осталась стоять лишь кучка эльфов, что тут же кинулась прочь.

Галиш узрел среди них Первого, зло осклабился и погнал его, как борзая гонит лисицу, желая не просто доставить ее хозяину, но прежде перекусить все четыре лапы и вгрызться в глотку до горячей алой крови.

«Догнать!» — взревел Лиур и кинулся следом.

Верммут и остальные были полностью поглощены королем. Торопливо поднимая с земли бутылек, дрожащими руками Эрик пытался откупорить крышку, но та, как назло, не поддавалась.

— Напоить? Тебя этим напоить? — бормотал он, все пытаясь открыть баночку.

Но Лациф уже не слушал. Сознание медленно улетучивалось. Он словно летел куда-то. Надо же как давно он не испытывал этого ощущения. Ни темно — ни светло. Ни тепло — ни холодно. Только спокойствие и умиротворение. Только тишина, царящая вокруг.

Верммут трясущимися руками наконец открыл чертов бутылек и залил всю жидкость волку в пасть, но тот не реагировал. Земля начала дрожать, мелкая дрожь наполняла мир хаосом, а сердца созданий ужасом.

— Да быть не может, — прошептал Верммут, глядя на песчинки, в которые превращалась спина короля.

Бетти безумно глядела на бессознательного брата и не могла поверить в происходящее:

— Что же я натворила!?

— Живой! — заорал Мирга. — Глава живой!

Король смотрел невидящим взглядом, а, тем временем, его спина, исходясь красными потоками зелья, заживала и скрывала под собой синеву безликого.

— Братик! — кинулась к нему Бетти.

— Тише, тише. Все нормально, — тяжело пробормотал он, приходя в себя.

Верммут и Галиш помогли ему подняться. Дебаф пропал и зелье тоже.

— Ты все использовал? — горько посмотрел Лациф на Верммута.

Тот кивнул.

— Дети?

— Все целы.

«Гаут, Венера, проводите их в замок», — вставая на собственные ноги, сказал Лациф

Гаут явился тут же, обвив его запястье, а вот дева не пришла.

— Венера?

Все огляделись в поисках рубиноокой. Девушка лежала неподалёку. Поза ее была слишком неестественной. Рука выгнута под странным углом, нога изломана в нескольких местах, а часть ее невесомого тела уже рассыпалась.

— НЕТ! — взревел Верммут и, как безумный, кинулся к ней. — Нет, нет, нет! Милая! Нельзя! Ты же божество! Не умирай! Лациф! — заорал он. — Лациф спаси ее!

Король подошел и присел перед Венерой. Он сразу все понял.

«Так вот почему щиты спали. Они ранили тебя, — Лациф бережно коснулся рукой ее красных волос. — Все кости переломала, глупая, — мысленно прошептал он. — Почему не позвала?»

— Что ты делаешь?! — кричал Верммут, тормоша его. — Спаси ее!

— У меня больше нет зелья, — обречённо покачал головой Лациф, глядя в ее алые очи, похожие на чистейшие рубины, в глубине которых затаился огонь.

Она поглядела на него, поглядела на Эрика:

«Я сделала все правильно. Я обещала защищать…Я защитила».

Пламя в ее очах погасло и в руках остался только пепел.

Верммут смотрел на свои ладони, с которых ссыпались серые мерцающие песчинки и молчал. Он пытался что-то сказать, пытался, но не мог. Слова застревали в горле, мысли путались. Эльф безумно посмотрел на короля:

— Она умерла?

Лациф молча глядел на него.

— Моя Венера! — закричал он. — Она умерла?

— Эрик.

— Скажи мне! Моя Венера умерла?!

Лациф позволил ему покричать, дал время на истерику и на злые слезы, дал время на проклятия и ненавистный крик, а потом заглянул в его ярко-синие глаза и тихо прошептал:

— Поспи, дружок.

Эрик бессознательно рухнул в его руках.