Ни шагу назад! (СИ)

 На  пружинном остове кровати сидел худощавый, коротко стриженый человек лет тридцати пяти, в сером шерстяном свитере. Длинное лицо с выдающимся подбородком дополняло пенсне.

 - Это ваш новый командир, - Фогт вытянулся перед ним. - Называйте его господин обер-лейтенант Бауэр.

 Худощавый офицер обвёл подчинённых критическим взглядом. Они стояли по стойке «смирно» и громко называли свои фамилии, но, казалось, не производили благоприятного впечатления. Не поднимаясь с кровати, он отрывисто произнес:

 - Если вы не против, я бы хотел видеть вас более энергичными. Понятно?

 - Так точно!

 - Вы вошли сюда так, словно вы уже усталые  ветераны, а сами пока ещё ни чёрта не сделали. Вы поймёте, что здесь всё по-другому. Кстати, как давно вы на службе?

 Это уже было слишком. Едва сдерживая гнев, Вилли сказал:

 - Мы шесть месяцев служили в части снабжения. Затем вызвались добровольцами на фронт.

 - Добровольцами, говоришь? - Тон его голоса несколько смягчился. - В таком случае вам нет нужды объяснять, что здесь происходит. Судьба Германии зависит от таких частей, как наша! Мы не задаем вопроса, что с нами случится. Это дело всей нации!

 Вероятно, он хотел сказать что-то ещё, но вместо этого вздохнул и пристально посмотрел на нас.

 - Так, значит, вы добровольцы? - резюмировал он.

 - Так точно, добровольцы, господин обер-лейтенант.

 - Похвально. Тогда мне не о чем больше говорить. Надеюсь, мы с вами хорошо поладим. Скажу сразу, я не потерплю расхлябанности... Ну ладно, Зандер и вы трое пока останетесь здесь, будете в первом взводе. Зандер проинструктирует вас обо всём. Следующие четверо доложитесь в соседнем доме сержанту Хегельбергу. Остальные — в третий взвод. Разведи людей, Фогт, и возьми под команду роту, как и прежде.

 Иоганн рискнул обратиться с просьбой:

 - Господин обер-лейтенант, а нельзя ли нам шестерым остаться вместе, потому что...

 - Что такое, молокосос? - гневно прокричал худощавый лейтенант. - Особые привилегии, так рано? Считай, тебе повезло, что вы в одной роте. Ни слова больше! Теперь убирайтесь!

 Когда вечером Иоганн ложился спать, он тихо сказал Вилли:

 - У меня плохое предчувствие.

 - Что случилось?

 - Многие вещи невозможно предотвратить, но, честно говоря, мне очень часто бывает стыдно за то, что я немец.

Глава 13

 Ранней весной, сразу после скоропалительного отъезда Иоганна Майера на фронт, к Антонине Шелеховой неожиданно заявился Николай Симагин. Причём пришёл не один, а в сопровождении двух хмурых помощников. Он нахально толкнул жалобно скрипнувшую входную дверь и, ввалившись в комнату хрипло спросил:

 - Где твоя дочь?

 - Хотя бы поздоровался…

 - Не до церемоний… Зови её!

 - Нет её. Зачем она тебе?

 - Нужна…

 - А ты чего тут командуешь?

 - Тоня, ты лучше со мной так не разговаривай, - встал в позу обиженного Николай. – Твоего немецкого хахаля, наконец-то отправили на фронт, так что сиди и помалкивай.

 Всё ещё красивая женщина от возмущения только всплеснула загрубевшими от стирки руками, слов достойно ответить хаму не нашлось. Симагин по-хозяйски прошёлся по дому, заглядывая в каждую дырку.

 - Последний раз спрашиваю, где дочка? – грозно спросил он и сплюнул на пол. – Не скажешь, заберу тебя в кутузку.

 - За что, Коля? – попыталась по-хорошему  решить вопрос Антонина.

 - Я тебе не Коля, а господин старший полицейский! – гордо сказал Николай и поправил нарукавную повязку. – Так сказать, законная власть.

 При последних словах переминавшиеся до этого момента два помятых полицая дружно зашевелились.

 - Точняк! – прошамкал более пожилой и небритый. – Нам ноне приказ вышел, к вечеру собрать полтысячи работников для отправки по «железке» в Германию.

 - Так что колись хозяйка, где попряталась дочка, и мы двинем дальше…

 - У нас работы до чёрта! – гордо признался второй, маленький и гнусавый.

 Последние слова пришельцев полностью лишили Антонину сил и надежды. Она не глядя опустилась на кухонную табуретку и, посмотрев с мольбой на Николая, спросила:

 - Как же это?...  Может, как-то договоримся?

 - Ничего не могу сделать, - притворно извиняющим тоном ответил Симагин. – Приказ господина коменданта.

 - Врёшь ты всё Николай! – заплакала Шелехова. – Это ты от моей Сашеньки избавляешься…

 В это время в дом влетела растрёпанная дочка, бегавшая к подружке на соседней улице.

 - Ой, у нас гости! – выпалила она и хитро поинтересовалась. – По какому поводу?

 - Собирайся. – Коротко приказал главный полицейский. – Сегодня отправляешься на работу в Германию.

 - Куда? – натурально изумилась Санька.

 - Слышишь плохо?

 - Да нет…

 - Раз слышишь, значит, чтобы через десять минут была готова.

 После этого сообщения Шелеховы  сообразили, что незваные гости не шутят и бросились собираться в дальнюю дорогу. Антонина тихо причитала, но ловко упаковывала в фанерный чемодан немногочисленные вещи дочери. Санька безразлично собирала дорожную еду.

 - Господи! – приговаривала старшая из женщин Шелеховых. – За что на нас такая напасть?

 - Глупая ты тётка, право слово… Чего, однако ревёшь? - сказал пожилой полицай, подкуривая немецкую сигарету. – Девка хоть посмотрит на настоящую жизнь, увидит, как в Германии люди живут.