Ни страха, ни надежды. Хроника Второй мировой войны глазами немецкого генерала. 1940-1945

Наш успех в Кассино является одним из многих примеров в истории войн, когда результаты зависят от личности полевого командира. Широко известно, что основная заслуга в исходе первого сражения у Кассино принадлежит генералу Бааде, так же как во втором лавры за удержание города – генерал-майору Гейдриху. Эти два командира дивизий были образцами для своих солдат. Но здесь необходимо сказать несколько слов и о молодых командирах рот, батальонов и полков, многие из которых остались безвестными. Ибо именно они несли на себе основную тяжесть рукопашных схваток, их доблесть, храбрость и преданность определяли силу наших войск. Многие из них носят Рыцарские кресты, многие покоятся с миром среди голых скал. Ваше стойкое служение в период величайшего кризиса и ваша вера в своего командующего не будут забыты. Я хочу назвать имя одного из лучших, позвольте его вам представить. Потому что я хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы мысленно опустить свою саблю перед могилой майора Кнута, защитника Кассино в первом сражении, который героически погиб, когда на следующий день после того, как я наградил его Рыцарским крестом, вел в бой свой полк. Как воевал командир, так воевали и его солдаты, особенно пехота, но также и саперы, и артиллеристы, и минометчики, и не менее отважно – санитары, минеры, водители машин и погонщики мулов, постоянно находившиеся под огнем на дорогах, по которым осуществлялось снабжение.

В грядущих боях противник снова встретится лицом к лицу с этими стойкими бойцами».

БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ГОРАХ

Сражения у Кассино носили в основном характер боевых действий в горах. Как правило, этот факт не до конца осознавали прибывавшие с севера немецкие солдаты и даже англо-американские войска, до тех пор пока не попадали в эти места. Во всяком случае, таково было мое впечатление почти от всех немецких солдат и случайных визитеров. Даже люди, познакомившиеся с югом Италии во время своих путешествий, почти всегда описывали его как страну солнца, моря и апельсинов, потому что путешествовали они именно по такой стране. Однако в подобных типично южных районах проходила лишь незначительная часть боевых действий. Может быть, горная система между морем и центральной частью Абруцци и не очень высока, но эти горы во многом сходны с высокими вершинами, поэтому их серьезно воспринимали даже опытные альпийские части.

В связи с трудностями адаптации войск к местным условиям я часто вспоминал одну аналогичную ситуацию. Западный солдат оказывается в невыгодном положении по сравнению со своим русским собратом из-за того, что хуже приспособлен к темноте. Когда нам приходилось действовать ночью, мы включали освещение. А русские до сих пор выполняют большую часть своих ночных задач в темноте – ремонт, заправку и длительные марши долгими зимними ночами. Ночь для них – тайный покров и союзник, а для западного человека – враг и дополнительный источник страха в бою. То же самое с горами. У солдата, привыкшего к равнинной местности, горы усиливают все его страхи и деморализуют его. А люди, живущие в горах, считают их защитой, а заодно и оружием, которое становится тем более эффективным, если противник не знает, как им воспользоваться.

Поначалу в моем распоряжении не было горной дивизии. Трудно было довести до сознания ОКБ, что это горный театр военных действий, к тому же существовала проблема переброски специальных дивизий с Восточного фронта. Единственная горная дивизия прибыла из России благодаря личным связям ее командира с Гитлером. Имело значение то, что эта дивизия, состоявшая из австрийских горцев, испытывала большую психологическую нагрузку. Хотя ее люди были привычны к горам и прошли там подготовку, они ничего не знали о трудностях боевых действий в горных условиях. Поначалу в их фронтовых письмах проскальзывало, что лучше бы вернуться в Россию. Но когда дивизия оправилась от первого шока, она показала себя достойным противником для привыкших к горам алжирцев и марокканцев.

Первой неприятностью является акустически усиленный грохот стреляющих орудий. На равнине между отдельными разрывами снарядов еще можно разговаривать, а в горах это практически нереально из-за продолжительных раскатов и многократного эха. Разлетающиеся обломки горных пород усиливали эффект от осколков снарядов. В отличие от равнины, скалы не амортизируют взрыв, а создают условия для стрельбы рикошетом, что напоминает действие снарядов с замедленным взрывателем. Тем, кто попал под внезапный артиллерийский обстрел на горной дороге, негде было укрыться.

В горах солдаты ощущают одиночество, и вероятность погибнуть при мощном обстреле более реальна. В долине Лири и в городе Кассино бойцы всегда могли с наступлением темноты добраться до ближайшего опорного пункта и убедиться, что «фронт» все еще держится. А те, кто оставался на Монте-Кассино или Монте-Самукро зачастую целыми сутками, ни с кем не имели контактов. Путь длиной пятьсот метров по прямой мог занимать до трех часов.