Няка

Вечер вступил в самую приятную фазу. Принялись сколачиваться первые кружки по интересам, начались рокировки за столиками. Костя немного растерялся: он не видел еще никого со своего курса и остался таким образом без компании. Проводить вечер в кругу старперов, за VIP-столиком, может, было и солидно, но совсем не заманчиво.

– Пора танцевать! – как нельзя кстати к нему подскочила Настя. – Мне сказали: сейчас будет полька.

– Но еще никто не танцует, – подмигнув ей, отвечал Стражнецкий.

– Значит, мы будем первыми.

– И в самом деле. Давай выпьем. Дзыньк!

Танцевал Костик хорошо – сказывались пять отроческих лет в студии бального танца. Когда мать оставила их с отцом, Стражнецкий хотел бросить кружок. Не дала преподавательница, которая прочила ему большое танцевальное будущее. Вызванивала его перед каждым занятием и выбивала обещание явиться. Худо-бедно, но таким макаром он протанцевал еще четыре года.

– Костик, привет!

– Ну ты заматерел, Костян!

– Константин Ильич, у вас будет для меня секундочка?

– Стрэнджер, ты, что ли?

Костя кивал всем с одинаково приятной улыбкой. «Я не сторонюсь простых людей. Я доступен народным массам, – мысленно внушал он себе. В конце концов, он делает карьеру политика – а там придется не только фиалки нюхать. Надо будет и ассенизаторам руки жать, и доярок расцеловывать.

– Прикольно пляшешь! – бросил ему симпатичный блондин спортивного телосложения.

От этой фамильярности Стражнецкого внутренне передернуло, но он лишь улыбнулся незнакомцу:

– Ты когда закончил? Что-то я тебя не помню…

– А я вообще из меда, – беззаботно отвечал тот. – Мы типа делегация друзей химфака.

– Мы?

– Наших тут полно. Пойдем накатим?

– Пуркуа па? – и приобняв Настю, Костик двинул вслед за новым знакомым.

– Ба, а где все наши? – шумно удивился блондин, когда никого не обнаружил за столиком. – Дымят, что ли, все? А нам, как зайцам, все равно, да? Мы сейчас и без них накатим. Ес? Вискарь?

Стражнецкий мотнул головой. Напиток забулькал по бокалам.

– Меня Костик зовут, – чокнулся Стражнецкий с дружелюбным медиком.

– А меня… блин, давай сегодня без этого? – и он хлопнул его по плечу. – Пусть я буду Кристианом. Почему ты не сказал, что тебя зовут Роланд?

И он громко нетрезво рассмеялся.

– У тебя своеобразное чувство юмора, – отвечал Стражнецкий, который тоже уже ощутил опьянение. – Роланд, говоришь? А что, давай. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.

– А я тогда буду Анжеликой, – попыталась встрять в беседу Настя, но Кристиан продолжал вести себя так, будто ее здесь не было:

– Ты наш человек, – и блондин опять хлопнул Костю по плечу. – Выпьем на брудершафт!

– Да мы и так с тобой на ты.

– Это только предлог, лапа, – развязно отвечал тот. – Или ты брезгуешь скупым мужским поцелуем? Сплавь поскорее эту целлюлитную телку. Я сразу понял, что ты не прочь со мной замутить. Угадал?

Стражнецкий вздрогнул:

– Что-что? – и тут же поднялся. – Спасибо за компанию. Нам пора.

– Да сиди ты, – рассмеялся Кристиан. – Кого ты хочешь провести? Все знают, что ты в теме. У вас в «РВС» многие в теме. Скажешь, нет?

И медик вновь разразился глумливым хохотом.

– Не понимаю, о какой теме речь, – сухо ответил Костик. – Желаю хорошо повеселиться.

Настроение было подпорчено. Что это за тип? Откуда он взялся? И почему прицепился к нему с таким странным, даже оскорбительным предложением? Вот они, горькие плоды популярности… Чтобы собраться с мыслями, он вновь пригласил Настю на энергичный танец. Но тут его ожидала новая напасть. Прямо перед ним вдруг откуда ни возьмись появились две девчонки – по виду, старшекурсницы – и принялись выделывать своими ногами, бедрами и животами такое, что Костю бросило в жар. Девиц же это только развеселило. Подначивая друг друга, они тянули к нему руки и норовили облепить своими разгоряченными телами. Вежливые улыбки не помогли – подружки вошли в раж и, тесня Настю, наступали на Стражнецкого.

– Черт те что, а не юбилей химфака, – Костя вытер влажный лоб. – Пойду покурю.

– Я с тобой, – дернулась за ним Настя.

– Не надо, – отмахнулся Стражнецкий. – Я скоро вернусь. Мне надо звякнуть партийным товарищам.

Он не сделал и десяти шагов, как его подрезал Семен Борисович:

– Константин Ильич, так что вы решили насчет благотворительного фонда «Навсегда с химфаком»? Сегодня самое время обо всем договориться. Все меценаты в сборе…

– Я покурю и подойду к вам, – Стражнецкий начал терять самообладание. – Мне только что звонили из политсовета…

– Да-да, конечно. Решите свои государственные дела, а потом милости просим к нам, – и он кивнул в сторону VIP-столика.

Костя глянул по направлению кивка и увидел Ларису Маркову в окружении мужчин. Подняв бокал, она громче, чем обычно, смеялась, одобрительно кивая головой в такт словам статного длинноволосого брюнета, опирающегося на трость.

– Это кто? – при взгляде на незнакомца Костю почему-то кольнуло дурное предчувствие.

Словно заметив его заинтересованный взгляд, брюнет посмотрел в сторону Стражнецкого.