Нянечка

– Зачем ему няня в таком случае? – прозвучал внятный вопрос спустя минуту возни.

– И мне интересно знать, – буркнула я, рассматривая в зеркале уныло повисшие пакли.

Труд целого утра пошел насмарку.

Мне понадобилось встать ни свет ни заря, чтобы помыть голову и уложить непокорные пряди в приличную прическу. Несколько средств для волос, два часа с утюжком. Из родных пенат я выходила с волной выпрямленных, темных локонов. В гостевой домик, куда меня поселила экономка, я вернулась с вороньим гнездом.

Помимо прочего, тушь сползла черными комочками с ресниц, отчего синие радужки глаз казались темнее. Макияж в целом поплыл, одежда намокла и воняла хлором. Испорчен любимый свитер из розовой ангорки, джинсы придется сушить. Гордость унижена, поскольку лапавший меня Вадим несколько раз отпустил с десяток острот насчет чрезмерной худобы и маленькой груди. Задницу назвал приличной, но посоветовал носить юбки.

Как я его не убила прямо там, сама не знаю. Сдержалась, вылезла из бассейна без всякой помощи со стороны. Потому что никто не предлагал.

Все делали вид, будто оглохли и ослепли. Горничные отводили взгляды. Анжела Аркадьевна вышла почти сразу. Охрана стояла, набрав в рот воды, и смотрела сквозь нас. Долбанный цирк уродов, где деньги затыкали людям рты и отголоски совести. Неудивительно, что за несколько лет Пахомов сменил с десяток нянь для Максима. Даже жена от него сбежала сразу после рождения младшего сына.

Строить карьеру на ледовых шоу лучше, чем жить в таком крысятнике.

По заметенным тропкам я с трудом добралась до гостевого домика. По холоду, окольными путями. Потому что еле ушла от психованного сыночка Пахомова. Гаденыш меня дважды чуть на тот свет не отправил. При моих-то навыках плавания и отличных оценках по физической подготовке!

Важно не заболеть, пережить кошмар и решить, что делать дальше. Верстать назад? Не факт, что потом удастся устроиться сюда. Нам и в тот раз просто повезло. Настоящая кандидатка из агентства серьезно заболела. С трудом получилось надавить на руководительницу, чтобы она помогла с документами и легендой. Спасибо все тем же ребятам из убойного отдела. Представили доказательства того, что дама занималась эскорт-услугами помимо прочего. Обучала девочек, затем пристраивала к богатым папикам.

Есть ли вероятность, что с няней для Максима вышло так же? Но прошлая кандидатка была старше. Или Пахомов все переиграл в последний момент?

– Ладно, – Петр Арсеньевич опять зашуршал, – сколько лет старшему сыну?

– Двадцать восемь.

Об этом тоже сообщила Анжела Аркадьевна, когда принесла стопку белья и полотенца. Горничную не позвала, что странно. Я поняла почему, стоило расфуфыренной экономке недвусмысленно намекнуть на очевидный факт.

Лучше держать рот на замке и не жаловаться, иначе они найдут другую кандидатку. Посговорчивее. Еще она добавила, что присматривать за Вадимом теперь моя прямая обязанность до возвращения Пахомова-старшего с младшим сыном.

Мол, приглядишь за чудовищем, мы тебе зарплату с премией за вредность дадим. Но не факт.

– Та-а-ак, – потянул Петр Арсеньевич. – Что делать будем? Сворачиваем операцию?

Я моргнула и недоверчиво уставилась на телефон. Дрожь ушла, осталось непонятное ощущение беспокойства. Чуточку злости, которая придавала сил и согревала изнутри.

– Вы меня спрашиваете?

– Пушкина, – в голосе Бульдога послышалась отеческая забота, – я понимаю, что ты рвешься на повышение и жаждешь пробить стеклянный потолок. Но задание приобрело неожиданный поворот, а мы почти не сможем контактировать. Пацаны тебя, конечно, прикроют, но не в доме Пахомова.

Я и сама все понимала. Дело целиком зависело от моих действий. Либо я бросаю полугодичную работу на полпути, либо остаюсь и добиваюсь цели. С теми уликами, что у нас сейчас на руках, Андрей Сергеевич получит легкий испуг. Юристы загрызут в суде прокурора, после чего дело закроют.

Я хотела справедливости. Для всех тех, кто пострадал от действий этого мошенника. Кто потерял бизнес, последние деньги, жизни. Моя карьера в полиции началась не гладко, многое из романтичных представлений развеяла некрасивая реальность. Но! Я дышала и жила в отделении, с гордостью надевала форму, показывала удостоверение.

Шиш с два Пахомов уйдет от правосудия. С зарвавшимся мажорчиком я как-нибудь справлюсь. Оперативник я или где?

– Лейтенант Пушкина против, – я сцепила зубы и сжала махровое полотенце в руке. – Справлюсь, товарищ полковник.

– Хорошо, Дана, – засопел недовольно Петр Арсеньевич. – Попробуем пристроить в охрану кого-нибудь из наших парней. Тебе сподручнее, мне спокойнее.

– Генку?

– Думал на Тимку. Давно напрашивался.

Уф, ой. Только не Клачевский, ну. В отделении достал своим чрезмерным вниманием.

– Петр Арсеньевич, – простонала я.

– Не скули, Пушкина! Тимка – отличный парень. Надежный, непьющий, по возрасту подходит. Одногодка. Спину всегда прикроет.

– Причиндалы свои гулящие пусть прикроет, – буркнула я. – А то на прошлом корпоративе от Людочки с бухгалтерии не отлипал. Как раскрылся весь, так и не закрылся больше.