Няня для бандита

Ясно понимая, что обратной дороги нет, я плотно зажмурилась и сжала зубы. Ведь пройдет еще мгновенье – и я испытаю нереальную боль. О которой знают только те, кто лишался своих пальцев.

Я ощутила руку Даниэля – он крепко прижал мой мизинец к столу и придавил его ножом через тонкое полотенце.

– Нож острый. Я сделаю все быстро… На счет один… Итак, три, два, один…

– Папа-папа, смотри! – вдруг нарушил отсчет голос ребенка. – Я нарисовала рисунок!

Открыв глаза, я увидела перед собой Миву. Она держала в руках листок бумаги и хотела что-то показать отцу.

Она не понимала, что происходит. Она не видела моей руки, накрытой полотенцем. Она просто спустилась вниз, чтобы порадовать Даниэля рисунком.

И это меня внезапно спасло…

Он отложил заготовленный нож и стал смотреть на то, что было нарисовано детскими руками. Передо мной на столе лежала картинка, и на ней были изображены три человечка. Это были двое взрослых и ребенок – мужчина и женщина держали за руки маленькую девочку. Она как будто соединяла их воедино и служила неотъемлемой частью каждого из них.

– О, Мива… – застыл на месте Даниэль и изменился в лице.

Его глаза вдруг потеплели. Они больше не обжигали морозом, не пронзали насквозь пиками жестокости. Они странным образом заблестели. Стали влажными и совершенно непривычными. Этих глаз я еще не видела…

– Папа, тебе нравится? – беспокоилась дочка. – Нравится?

Но Даниэль не отвечал, он попросту не мог найти слов – он смотрел на рисунок как завороженный. Он смотрел на жирные штрихи карандашей, которыми были выведены черный костюм «отца» и такое же черное платье «мамы». Он едва касался пальцами женских волос, нарисованных броским желтым фломастером. И как будто гладил по лицу ту незнакомую девушку, которая держала Миву за руку и улыбалась.

Этот рисунок будто пробудил внутри якудзы настоящего человека. Кого-то такого, кто знал эту женщину и… любил ее до беспамятства. Кто верил в любовь и добро. Кто верил, что счастье будет длиться вечно и никогда не оборвется.

Но, как сказала тетя Рэй, случилось то, что случилось. Прошлого не вернуть.

– Такой красивый рисунок… – не сводил с него глаз Даниэль. – Ты такая умница, малышка…

– Тебе нравится? – спросила Мива уже в который раз.

– Да, конечно. Конечно… – задумался отец. Но затем подметил одну деталь: – Вот только ты взяла фломастер не того цвета. У мамы волосы были рыжими. Нужен оранжевый цвет. Разве не так?

– Но ведь это не мама, – ответила Мива. – Это сингиин.

Глава 5

Как бы я ни относилась к Миве, она все равно оставалась дочерью якудзы. И тот милый рисунок был только детской фантазией. Девочке явно не хватало материнской ласки, а тетя Рэй со всей ее заботой и обаянием не могла заменить то, что заменить в принципе нельзя. Не зря ведь Даниэль сказал мне в первый же день знакомства: заменить родную мать невозможно, это нонсенс… И все же Мива пыталась соединить нас в семейную пару. Как бы нелепо это ни выглядело.

Я и он. Девушка в отчаянии и властный тиран. Человек, которому некуда деваться, и тот, кто только и ищет, что жертву для своих издевательств. В некотором роде мы идеально друг другу подходили. Но только не в качестве пары.

Так или иначе, тот рисунок спас меня от неизбежного. Сато одумался и решил не расстраивать дочь таким жестоким наказанием сингиин. Похоже, он начинал понимать, что причинение мне боли зеркально отразится и на Миве. Ведь она питала ко мне симпатию, я ей почему-то нравилась, хотя мы даже не общались и при встрече просто молчали, отведя глаза. Но видеть слезы ребенка якудза хотел меньше всего на свете. Поэтому тот вечер стал для нас переломным – Сато отступил от своих правил и позволил мне отделаться легким испугом.

Впрочем, уже на следующий день произошло то, что перевернуло все с ног на голову. Произошедшее вдруг перетасовало карты и сделало прежнюю жизнь невозможной, после этого уже никто не понимал, что правильно, а что нет. Кто опасен, а кто друг. Кому можно верить, на кого можно положиться.

 Я себе даже и представить не могла, что такое возможно…

– Налетаем все на завтрак! – приглашала к столу тетя Рэй. – Дораяки сами себя не съедят! Я приготовила порции на всех!

То утро было особенным. Няня должна была отвезти Миву на первое занятие в школе. Поэтому встала девочка рано, ее обычно спутанные после подушки волосы были тщательно расчесаны и собраны в две симпатичные косички. Вместо веселой домашней одежды в ярких тонах – консервативная школьная форма – клетчатая юбка, белая блузочка и черный пиджачок. Единственной вольностью, которая допускалась, были модные белые кроссовки. Они заметно выбивались из общего стиля, но зато были удобны. Думаю, детям в такой обуви будет легко дурачиться на переменах.

– Как настроение, Мива? – спросил у нее Даниэль, вдыхая запах утреннего кофе. – Готова к учебе? Переживаешь?

– М… – пожала девочка плечами и продолжила ковыряться вилкой в любимой еде.

– Что-то ты совсем без аппетита, я вижу… – беспокоился отец, поглаживая Миву по спине. – Наверное, боишься, да? Не стоит бояться.

– А мне не будут делать уколы?