Няня для бандита

– ХИТ-О-ОШИ-И-И! – стала покрикивать тетя Рэй, когда услышала на кухне звон кастрюль. – Ты куда свои перчатки суешь, а?! – ругнулась она и влепила японцу половником. Прямо по руке, еще секунду назад державшей горячую крышку.

– Ай! – страдал водитель от меткого удара. – Онака га акимашита!

– Голодный?! Ну так приготовь себе еду! – размахивала тетя Рэй своим «оружием». – Голодный он, видите ли… Может, я вот тоже еще не ела ничего с утра. Весь день у плиты горбатилась, чтобы ты теперь приперся и все слопал.

– Шокуеку о сосору… – пожал плечами Хитоши. – Ана ва камидесу.

– Не-не-не… Не подлизывайся ко мне, – отмахивалась она. – У тебя рот, как черная дыра. Как садишься за стол – так вся еда улетает со скоростью звука. А ребенку что есть, а?! Объедаешь Миву, да?!

Сперва мне показалось, что водителя здесь не любят. Что Хитоши такой же чужак и изгой, как я. Но затем он подошел к хранительнице очага и по-домашнему обнял ее, словно родную бабушку.

– Оба Рэй… Аната ва саикодес.

– Ну ладно тебе, – растаяла японка и дала себя обхватить. – Обними тетю Рэй и чмокни ее в щечку. Вот так… – блеснула ее улыбка, словно лучик солнца между тучами.

Все тут были одной дружной семьей. И даже я могла украсть кусочек тепла, чтобы представить, будто могу считать себя частью этой душевной компании.

А затем появилась Мива – девочка, которой было суждено перекроить всю мою жизнь. Только тогда я об этом еще не знала.

– Мива-а-а-а! – кричала тетя Рэй куда-то в сторону лестницы. – Иди кушать, детка! Ми-и-ива-а-а-а!

– Это ведь дочка мистера Сато? – спросила я, припомнив его указ не контактировать с девочкой. – Это его единственный ребенок?

– Да… – улыбалась добрая няня. – Наше солнышко ненаглядное. Наша Мива, наша девочка… Я приготовила ей рамэн. – Тетя Рэй поставила на стол глубокую тарелку с супом. – Лапша, наваристый бульончик, мяско. Немного грибов и яичко, как она любит. Пора бы уже покушать, а то сидит в своей комнате часами… Когда Даичи нет дома, Мива бывает замкнутой. Особенно в последнее время, что-то в ней изменилось. Раньше с ней было проще. Дети растут, знаешь ли… А у тебя, Софи, есть уже ребеночек? Успела детками обзавестись?

– Я? Нет, – трясла я головой в знак отрицания. – Нет, у меня нет… пока.

– Понятно, – кивала тетя Рэй. – Все за карьерой бежишь, никак не угонишься?

– Да… Что-то вроде того.

– Ничего. Всему свое время. Иногда все случается негаданно-нежданно. Надо лишь найти того человека, с которым чувствуешь, что живешь. А не существуешь… МИВА! Давай уже спускайся! Еда ведь остынет!

По ступенькам кто-то застучал мелким шагом, и в гостиную спустилось нечто.

Я видела перед собой не то маленького гнома со страшным лицом, не то чертенка с тонкими детским ножками.

– О боже, кто это у нас? – была я озадачена тем, как выглядит Мива.

Передо мной стоял ребенок в жутковатой ритуальной маске – она закрывала не только лицо, но и шею.

– Ну вот опять, – хлопнула себя по бедрам тетя Рэй. – Зачем тебе сдалась эта маска? Сними ее сейчас же!

Но Мива стояла и не шевелилась. Сквозь маленькие дырочки для глаз я видела, как она изучает меня. Она боялась подходить, увидев незнакомого человека.

– Нихао, – сказала я все, что помнила на японском. Наверняка ведь девочка знала этот язык даже лучше английского. Впрочем, меня тут же поправили…

– Ты китаянка? – спросил меня «демон», не снимая своей страшной маски.

– Что? Э… почему, я думала…

– Нихао – значит «привет», – пояснил мне тонкий нежный голосок. – Но не на японском, а на китайском. Японцы говорят «конничива».

Она сняла с себя деревянную маску, и под ней оказался чудесный ребенок. Длинные темные волосы-завитки, милое круглое лицо, упругие щечки, пухлые губки и носик картошечкой. У Мивы были четкие тяжелые брови и большие карие глаза. Даже не карие, а, скорее, черные – как пара угольков. Они смотрели на меня с живым интересом и не давали сдвинуться с места. Мне было страшно, что она убежит. Что незнакомая женщина ее спугнет, и тетя Рэй опять будет звать ее к столу, пока рамэн окончательно не станет холодным.

– Ой, извини, – чувствовала я себя глупо. Ведь меня пристыдил шестилетний ребенок. – Я не хотела тебя обидеть, прости.

– Ты сингиин?

– Да.

– Ты не похожа на юриста, – озадачила меня девочка.

– Хм, – удивилась я таким словам. – Почему же? На кого я, по твоему, похожа?

– На модель.

– На модель? – повторила я с долей неловкости.

– У тебя красивое лицо. Ты очень красивая.

– Садись уже за стол, – сказала тетя Рэй. – Одна кожа да кости. И отдай мне маску, слышишь?

– У-у, – отказалась Мива.

– Дай ее сюда. Уже ведь говорили с тобой, что эти маски лучше не трогать.

– Она моя. Не отдам. Она показывает мое настроение.

– Это злая маска, – журила пальцем тетя Рэй. – Она приносит неудачу тому, кто ее носит. Отдай ее мне.

– Нет, – пятилась Мива к стене. – Не отдам.

– Хитоши, а ну лови эту вредную девочку! Забери у нее маску и тащи сюда!

– Нет! – закричала Мива и стала нарезать вокруг большого стола круг за кругом. – Она моя! Моя!

Но Хитоши не составило труда догнать дочку босса и выдернуть у нее из рук маску хмурого демона.