Няня для главы сыскной полиции

- Не сбежите, если хотите, чтобы ваш брат остался жив, - вот же подонок и шантажист, что б его… - Я на днях отплываю в Европу. Изволю думать, из вас вышла бы отличная компаньонка.

- Костя! – подала голос воскресшая барышня, о существовании которой я успела благополучно забыть. – Она? Ты ведь обещался взять меня с собой. Говорил, что любишь. Наша дочь…

Наша дочь? Так, ладно, подумаю об этом потом.

Вот только мексиканских страстей мне тут не хватало. Заламываний рук, слез, скандалов. Бррр.

- Давайте успокоимся и попробуем решить проблему мирно, - обратилась я к ним обоим своим самым профессиональным коучинским голосом. – Во-первых, я никуда не хочу ехать. Европа сильно на любителя. Я там была, поверьте, нас и здесь неплохо кормят. А, во-вторых…

- Замолчи, - рявкнула девушка, и снова умоляюще уставилась на своего возлюбленного.

Князь сжал пальцами переносицу, прошептал что-то вроде «женщины» и устало выдохнул.

- Татьяна, прости, но у меня совсем нет времени. Еще много дел, приготовлений. Давай, поговорим в экипаже? – затем повернулся ко мне. – Простите, Машенька, но нам придется вас оставить. Сегодня в доме княжны Болоньской званый ужин. Я обещался быть. Придется вам немного поскучать. Я вернусь… позже.

С этими словами он отвесил мне шутовской поклон, взял свою даму под руку и направился к двери.

Оставшись в одиночестве, я окончательно скисла. Сырость с каждым вздохом проникала в легкие. Потолок и стены будто приближались и вот-вот раздавят. Я едва сдерживалась, чтобы не закричать и не позвать на помощь. Боялась, что прибежит охрана, которую оставил князь, и снова саданет по голове. 

Нижняя губа начала подрагивать. Из глаз выступили слезы. А общее состояние, которым я легко умела управлять, омраченное безрадостными перспективами моего недалекого будущего, скатилось в депрессию.

Мирон, где тебя черти носят?

Не успела подумать, как в коридоре, за дверью, раздался тяжелый топот. И тишину разорвал грозный рык.

- Маша!

 Глава 26. Спасние утопающих

Выпрыгивая из полицейского экипажа на мерзлую, покрытую тонким слоем мокрого снега землю, Мирон чувствовал, как сердце заходится в бешеном ритме.

Оно не успокаивалось с того самого момента, как в его кабинет в участке вломился один из братьев Санников и передал записку от Маши. Короткую, сухую, но наполненную таким пугающим смыслом, что Меньшикову потребовалось несколько минут, чтобы понять - это не шутка.

«Мирон,

Лёшу схватили «коты» и держат в заброшенном доме, рядом с Серафимоским кладбищем. До утра он может не дожить, поэтому я отправляюсь туда. Ситуация серьезная. Прошу, приезжай как можно быстрее.

Маша».

Десяток крепких полицейских собрались за его спиной, ожидая приказа. Впереди виднелось убогое одноэтажное строение, забором которому служили спутанные друг с другом серые ветки деревьев. Где-то среди них, если верить последнему отчету надзирателей, находился небольшой зазор, через который пробирались беспризорники.

Не успел Мирон приблизиться к нему, как изнутри вынырнула худая, долговязая фигура. И прямо в объятия главы сыска.

- Слава богу, вы пришли! Там… – шепотом прохрипел кутающийся в шерстяной пиджак паренек и ткнул пальцем в покосившуюся дверь. – Внутри. Машка… сказала, что вы придете.

- Давно нет?

- Да уж давненько.

- А ты кто такой? – смерил его строгим взглядом Меньшиков.

- Друг… Лехи. Это я Машке дорогу указал. Хотел сам идти, она не пустила. Наказала вас ждать.

Ждать, значит.

Единственное, чего сейчас хотелось Меньшикову, это ворваться в дом и камня на камне от него не оставить. Но сколько внутри человек? И чем они вооружены? Без ответов на эти вопросы, действовать нахрапом – большой риск подвергнуть опасности жизни Маши и ее меньшого братишки, за которого он тоже теперь в ответе. А значит придется действовать с умом. Медленно. И предварительно исследовав территорию.

Мирон, за всю свою карьеру, не раз бывал в подобных передрягах. Но никогда раньше на кону не стояло так много. Нутро сжималось от нешуточного волнения, заставлявшего судорожно сжимать и разжимать кулаки. И все из-за нее… Марии Андревны Вольновой.

Ежели бог даст выбраться отсюда живыми, он запрет чертовку в своей комнате, перекинет через колено и так отходит по ягодицам, что неделю сесть не сможет. Это ж надо было... пойдти одной в логово опасной шайки? О чем только думала? Почему не дождалась его?

Миллионы вопросов крутились в голове Мирона, пока он, сжимая в руках пистолет, спускался вниз по каменной лестнице.

Темнота и сырость даже на бывалого мужчину действовали удушающе. Что уж говорить о хрупкой девушке? Смелости ей, конечно, не занимать. А вот благоразумия… Но ничего, станет его женой, он ее никуда не отпустит. Будет кашеварить, растить детей, а из дома выходить, только под охраной вооруженного до зубов конвоя.

Отличный план. Теперь главное до нее добраться…

Остановившись перед дверью, Меньшиков поднял руку, тем самым давая знак своим людям, чтобы затаились. Осторожно толкнув ручку, он оказался в пустом помещении, где из-под пола раздавались приглушенные крики.