Няня для лорда, или Здравствуйте, я ваша новая проблема!

Вернувшись за стол, мужчина поставил чашку перед собой, и стоило ему только поднять голову, как Антия сразу же попала в капкан его взгляда.

Девушке показалось, что на самом донышке черных зрачков плещется живое пламя. Опасное, непредсказуемое и чужеродное, как и вся суть этого мужчины.

И стоило ему заговорить, как пламя это вспыхнуло еще ярче.

– Итак, тесса Антия, – низкая вибрация голоса прошила девушку до самых костей. – На что вы готовы, чтобы получить эту работу?

2.

Из поместья Антия вышла оглушенной и разбитой. И одновременно – как никогда решительной. Она потерла предплечье, скрытое рукавом платья, и поблагодарила Ивару-хранительницу, что помогла сбежать из родного дома. Даже вспоминать не хотелось, какой грязью обернулся ее последний разговор с тетей.

И какое облегчение разливалось в груди, когда пришло осознание: ей не обязательно туда возвращаться. У нее есть убежище. Временное, совсем крохотное, но ее личное.

Перед глазами всплыло лицо тетки, искаженное такой лютой яростью, что Антии стало дурно.

Она позвала ее в свой кабинет.

Когда-то это был кабинет ее мужа, но теперь, когда дядя Гектор отправился в последний путь на Огненный Холм, тетка все прибрала к рукам.

Антия же потеряла последнего защитника, способного заслонить ее от ненависти этой прогнившей насквозь женщины.

– Почему так долго? – ее голос звучал как змеиное шипение, заползал в уши холоной водой, и сердце пропускало удары, стоило только Антии переступить порог. – Я же предупреждала, что господин Вальдер сегодня ужинает у нас! Тебе стоило бы проявить больше уважения.

Гемма де Вилар была высокой женщиной. Строгое серое платье обтягивало худощавую фигуру, длинные рукава прятали руки, а высокий простой воротник – горло.

Темные блестящие волосы, уложенные в высокую прическу, по мнению Антии были единственным украшением Геммы. Прямой нос выглядел слишком крупным для сухого угловатого лица, глаза напоминали выцветшие на жаре фиалки, а тонкие губы не умели улыбаться.

Только презрительно кривиться.

– Я – лекарь, и у меня есть обязанности, – тихо проговорила девушка, комкая в руках крохотный кружевной платок. Ноги подгибались от усталости, но она знала: Гемма не даст ей сесть. – Вы сами нашли для меня эту работу. Вы хотели, чтобы я… приносила пользу.

Тетка холодно улыбнулась. Ее губы растянулись так, что обнажили ровные белые зубы и бледно-розовые десны. Антия в подробностях представила, как там, за зубами, извивается раздвоенный змеиный язык.

Тонкие руки, обтянутые белыми полуперчатками, взметнулись в замахе – и девушка хотела отступить, но удержалась. Ее спина оставалась совершенно прямой, а подбородок дернулся вверх, в молчаливом и упрямом протесте.

Она ждала удара.

За что угодно. Тетке не нужен был повод, чтобы наказать ее.