Няня для маньяка

— Авария. Больше скажет полиция. А по состоянию — ушибы, сотрясение, рана на ноге и большая кровопотеря. Благодаря тому, что Юля стала донором, последнее мы почти восполнили, настолько это возможно. Свежие порции крови нужной группы из-за праздника доставят только утром. При необходимости мы добавим. Но пока критическую нехватку удалось закрыть.

— Слава богу! — Саша так и стоял на месте, смотря то на мать, то на Юлю.

— Через несколько минут ваша мама проснется. А вашей невесте необходимо что-то калорийное и побольше.

— Да, конечно, я сейчас! — Казалось, Саша был даже рад, что ему указали, что делать. За секунду дверь за ним закрылась.

Когда доктор вышел из палаты, Юля осторожно приподнялась. Жуткого вида систему для забора крови уже сняли, но вставать полностью ей запретили.

— Я все слышала… — Голос Анны Петровны прозвучал так неожиданно, что Юля вздрогнула.

— Анна Петровна, вы очнулись! — Юля искренне была рада этому. — Не двигайтесь пожалуйста, у вас рана… И сотрясение.

— Я слышала. А ты решила стать моей кровной родственницей?

— Честно говоря я вообще ничего не решала. Доктор сказал, вам нужен донор. Я подхожу. Поэтому и…

— Ты и тут оправдываешься? — Перебила Анна Петровна. — Это я должна оправдываться за то что села за руль в таком состоянии. И что ты теперь еще больше похожа на зомби.

— Вы язвите. Это явно говорит о скором выздоровлении. — Юля грустно улыбнулась.

— Это мой стиль… общения. И я рада, что мы тут. С тобой.

— Вы рады? Почему?

— Потому, что теперь вижу, что ты не притворялась. Ты действительно готова пожертвовать собой ради других. А я думала, ты играешь. И меня это жутко бесило.

— Я…

— Молчи. И слушай, пока никого нет. Теперь я вижу, что ты и правда или слишком добрая, или… глупая. Впрочем, неважно, что из двух. Пусть оба… Но я вижу, что если надо будет, ты отдашь даже свою кровь. У Саши еще таких подружек не было. Я рада, что теперь есть.

Юля молчала. В голове шумело и так, а после слов Анны Петровны и вовсе поднялся рой мыслей.

— И ты права была, когда намекала, что я виновата в том, что происходит с Сашей.

— Что? Анна Петровна, может не надо сейчас?

— Надо! Вдруг не доживу до утра. Умереть я хочу спокойно.

— Не говорите так. Доктор сказал…

— К черту доктора! Я виновата в гибели тех женщин. Почти двадцать лет прошло… Я сошла с ума от обиды. Я столкнула ее со ступенек. Я не хотела этого. Не думала, что она упадет. Да ни о чем я тогда не думала…Я почти убила ее. Глаза мне залило кровью, ревностью… Женская обида, она сильный яд. Смертельный яд. И теперь над моим домом, над моим сыном… над моими внуками проклятие. За то, что я, я сделала своими руками…

Туман в голове стал сильнее. Юля осторожно опустилась на остро пахнущую антисептическими средствами подушку. Это из-за забора крови, или слов Анны Петровны так тяжело?

— Анна Петровна… Вы виноваты в гибели Эммы и Ирмы только если сами убили их.

— Это что сейчас было? Обвинение или неудачная попытка успокоить?

— Сами выбирайте. — У Юли не было ни малейшего желания спорить, да и вообще говорить с Анной Петровной.

— Если я скажу, что не причастная к их убийствам, ты мне все равно не поверишь. Тем более и не правда это. Причастна. Из-за того, что случилось двадцать лет назад. Теперь злые силы кружатся над нашим домом и приносят зло. Я виновата! Виновата, черт побери!

— Анна Петровна! Успокойтесь пожалуйста, вам нужно отдыхать и приходить в себя. Я верю вам. Вы говорите искреннее. А значит, не виноваты ни в чем, кроме того, что уже в прошлом. Я не верю в злых духов. Только в злых людей. Человек, а не дух, творит зло. И я верю, что его скоро найдут.

— Мне бы твой оптимизм. Или наивность…

Скрипнула дверь палаты. Саша внес запах морозного воздуха и фруктов. Огромная корзина была наполнена фруктами, йогуртами и шоколадными конфетами.

— Как вы? Обе меня напугали до смерти! — Не успев отдышаться, Саша начал выкладывать фрукты на тумбочки.

— Ты решил, что мы тут жить будем? — Анна Петровна осторожно приподнялась на локтях. Теперь ее лицо снова приобрело краски, и уже не казалось нарисованным на белом полотне. А в глаза даже проблеснули привычные металлические искорки.

— На ночь так точно останетесь. Доктор сказал…

— К черту его! Я не буду в новогоднюю ночь валятся здесь. И твоя подружка тоже. Хочу домой!

— Мама, ты с ума сошла, тебе нельзя!

— Или заберешь нас сам, или вызовем такси и сбежим.

Юля улыбнулась. Анна Петровна в своем репертуаре.

— Ты думаешь о том же, что и я? — Саша осторожно присел на стул между двумя кроватями.

— Возможно.

— Ты дала маме свою кровь. Я надеялся, что и своей мягкостью немного поделишься.

— Не получилось, как видишь.

— Еще не хватало стать размазней, как некторые! И вообще, я тут тоже есть. Голубки. — Анна Петровна попыталась улыбнуться. — Саша, пожалуйста… Я ненавижу больницы. Я хочу домой…

— Я поговорю с врачом. Но уже уверен, что он будет против.

Лечащий врач Анны Петровны, конечно, был против. И лишь новогодняя ночь заставила его пойти на уступки, при условии, что Анне Петровне будет организован постельный режим и уход.