Няня для сурового папы (СИ)

Потому что я совершенно одна! Непонятно где, с разряженным телефоном! У меня жутко болит бедро! Проклятая метель никак не прекращается, и я промёрзла уже настолько, что пальцы ног скоро перестану чувствовать. Да ещё и вдобавок где-то неподалёку бродит какой-то сумасшедший с ножом, который чуть ногу мне не оттяпал! Ах да, ну и волки, конечно же!

Нет, нельзя сдаваться! Даже из такой ситуации можно найти выход если хорошенько подумать! В конце концов, я боец! Я в детстве такое преодолела, что многим и не снилось даже. И эта ситуация по сравнению с тем, через что мне когда-то пришлось пройти, просто ерунда на постном масле.

Главное включить голову и хорошенько подумать. Если здесь есть обкатанная дорога, значит есть и машины. А если есть машины, значит и дома должны быть.

И действительно. Спустя ещё метров триста, мой взгляд цепляется за запорошенную снегом тропинку, ведующую к воротам явно какого-то дома.

Господи, неужели спасение?!

Ускорив шаг, бегу по тропинке, игнорируя боль в ноге. Дёргаю ручку двери и, на удивление, она поддаётся. Забегаю на участок и несусь в сторону крыльца. Взбегаю по ступенькам и онемевшими кулаками барабаню в дверь.

Господи, пожалуйста, пусть у хозяев будет чуткий сон, и они меня услышат! В противном случае, наутро здесь найдут моё окоченевшее тело, потому что сил на то, чтобы идти ещё куда-то у меня нет!

Спустя минуты две моего беспрестанного стука, за дверью наконец раздаётся едва различимый топот ног.

Спасибо, Боже!!!

— Пом-могите, пож-жалуйста! — кричу, барабаня ещё сильнее.

В этот же момент в замочной скважине раздаётся лязганье ключа, мне открывают дверь, и, не в силах больше терпеть собачий холод я буквально залетаю в прихожую.

— Прост-тите, пож-жалуйста, за мной т-там… я… — пытаясь выдавить из себя хоть что-то связное, шарю взглядом по тёмной прихожей, но резко замолкаю, когда в нескольких шагах от меня загорается небольшой карманный фонарик, и глаза тут же выхватывают двух маленьких девочек, стоящих напротив.

В ступоре проглатываю застрявшие слова и растерянно смотрю на малышек. Хотя это сложно, потому что одна из них, та что постарше и держит в руке фонарик, направляет его практически мне в глаза.

На вид ей, наверно, лет пять-шесть. А вторая и того меньше. Совсем малюсенькая девочка, которой от силы года три-четыре. С длинными, почти до поясницы белокурыми волосами и огромными голубыми глазками, которыми она на меня смотрит, прижимая к груди какого-то потрёпанного зайца.

— Ты снегулочка? — спрашивает, засовывая в рот указательный палец.

— Тася, не говори ерунды, снегурочек не бывает, — отзывавется вторая девочка. Её сестра, судя по тому, что они очень друг на друга похожи, даже не смотря на разный цвет волос.

— А вот и бывает!

— А я тебе говорю, это не она! Снегурочка с Дедом Морозом должна ходить, а она одна!

— А мозет она жаблудилась! — топает ногой малышка и снова смотрит на меня своими огромными глазищами. — А ты плинесла подалки? Это мне? — кивает на мишку, в моих руках.

— Эм… — сглатываю, растерянно оглядывая девочек, которые в ответ смотрят на меня с не меньшим интересом.

Так, стоп. А почему вообще в такой поздний час мне открыли дверь маленькие дети?

— А где ваши родители? — спрашиваю, чуть уклоняясь от фонарика, бьющего прямо в глаза. — Может, лучше свет включить?

— А света нет, — отзывается та девочка, что постарше.

— Как нет?

— Не знаю, — пожимает плечами. Погас недавно и не включается.

— А родители где? — повторяю вопрос.

— А мы дома одни.

— В смысле одни? — непонимающе смотрю на малышек. И даже за спину им заглядываю, пытаясь расслышать есть ли в доме какие-то звуки. Но там стоит гробовая тишина.

Чушь какая-то. Что это за родители такие, которые маленьких детей одних оставляют посреди ночи. Да и где вообще можно шляться в такой поздний час в метель?!

Только я об этом думаю, как где-то совсем рядом снова раздаётся волчий вой, заставляющий мои мозги в мгновение ока встать на место и вспомнить, почему я собственно здесь оказалась.

Маньяк! Где-то там на улице до сих пор бродит какой-то псих с ножом. А судя по отчётливому вою он вообще совсем близко.

— А сто у тебя с ногой? — младшая малышка подходит ко мне вплотную и показывает пальчиком на край порезанных колготок.

Машинально провожу рукой по бедру, которое тут же начинает саднить от боли, а на ладони при этом остаётся мокрое липкое ощущение. Кровь! Этот псих же меня порезал!

— Девочки, надо срочно запереть дверь!

Прикрыв бедро рукой, чтобы не пугать малышек, начинаю шарить взглядом по тёмному коридору в поисках ключа, но замираю в тот момент, когда снаружи слышу чьи-то тяжелые шаги.

А через мгновение дверь у меня за спиной резко распахивается, обдавая затылок порывом ледяного воздуха.

Медленно оборачиваюсь, дрожащими руками пытаясь затолкать малышек себе за спину и фокусируюсь взглядом на огромной фигуре… маньяка, от которого только что чудом сбежала.

Боже… не может быть, этот псих меня нашёл!

Тяжело сглотнув пячусь назад, закрывая собой детей, но когда взгляд упирается в топор у маньячины на плече, мои нервы сдают окончательно.