Няня для трудного папы

Арина повернулась на голос и увидела молодую женщину – свою ровесницу или чуть старше – весьма симпатичную. Да ладно – очень даже красивую, эффектную. Тёмные блестящие волосы, довольно длинные. Выразительные глаза, припухлые губы, матовая чуть смуглая кожа.

Внешность довольно специфичная, балансирующая на грани. Чуть-чуть перегнуть – в макияже, в одежде, в выражении лица – и покажется вульгарной. А когда всего в меру, дразнит пикантной перчинкой, не слишком явной, но без труда угадываемой. Мужчины на подобных легко западают.

А кто она, даже думать не надо. Наверняка Вика, Евина мама. Арина, конечно, прекрасно знала о её существовании, ни никак не ожидала встретить. Да и Ева не ожидала. Не обрадовалась, не улыбнулась, не бросилась навстречу. Наоборот, как-то напряглась, застыла неподвижно. Тоже растерялась.

Ну да. Она же с трёх лет живёт у отца, скорее всего, и не помнит толком, что было раньше. Тем более видятся они не слишком часто (вообще неизвестно, когда Вика навещала дочь в последний раз). Поэтому для Евы мама больше созданный в воображении образ, чем конкретный человек, и стоящая перед ними женщина почти чужая. А с чужими Ева всегда ведёт себя неуверенно и насторожённо.

И всё-таки это смотрелось очень странно. И дочь не рвалась к матери, и мать не торопилась её хотя бы обнять.

– Ты – новая няня, да? – уточнила Вика.

– Да, – кивнула Арина.

– А я – Евина мама.

– Я поняла.

Вика всё-таки присела перед дочерью, ухватила её за ладошку.

– Привет, солнышко. А я по тебе скучала.

Ева смотрела на мать, жадно смотрела и вопросительно, с затаённой надеждой.

– Как у тебя дела? Всё хорошо? – ласково поинтересовалась Вика, но почему-то сразу распрямилась, будто и не ждала ответа. Некрепко сжатая маленькая ладонь легко выскользнула из её пальцев. Зато другую, которую держала сама, Арина стиснула посильнее.

– У них всё в порядке? – обратилась Вика уже к ней.

– Да, конечно, – заверила Арина, сообщила: – Ева в первом классе учится.

– Хорошо учится?

– Если вы про оценки, то им пока не ставят, – отчиталась она.

А если про то, нравится ли ей, об этом Ева могла и сама сказать, и должна была сама. Да и об оценках тоже. Но Вика давно уже отвела взгляд от дочери, рассматривала Арину. С нескрываемым любопытством, оценивающе. В уголках рта пряталась насмешливо-снисходительная улыбка. Словно Вика обо всём знала. Но откуда?

Или именно поэтому она вдруг и объявилась? А зачем? Чтобы глянуть на новую девушку бывшего мужа? Это так интересно?

Скорее всего, просто совпало, и она на самом деле по-настоящему соскучилась по Еве. Нельзя же не скучать по своему ребёнку.

– Ты же не против, если я немного с дочкой погуляю? – произнесла Вика, не совсем вопросительно, а как бы ставя перед фактом. – Или мы с ней в кафе сходим. Да?

Нет. Арина против. Но может и не против. Да понятие она не имеет как ей следует поступить.

С одной стороны, Вика ведь действительно Евина мама, и это абсолютно нормально и правильно, если они побудут вместе, даже без Арининого присмотра. С другой стороны…

Да откуда Арине знать, какая Вика и что у неё н уме? Она её впервые в жизни видит. А за Еву отвечает. И не только как няня. И ей совершенно не хочется, чтобы хоть что-нибудь случилось. А подобное внезапное появление, похоже, ещё и в тайне от Котенкова, воспринимается весьма неоднозначно.

– Вика, извините, – уверенно выдохнула Арина. – Но я тут ничего не решаю. Поэтому… – она сделала паузу, так как ощущала себя не слишком комфортно, – договаривайтесь с Алексеем Львовичем. А я просто не знаю, что в праве делать. – Нет, всё-таки нельзя так разговаривать с матерью, давно не видевшей своего ребёнка. И Арина предложила: – Если хотите, поедемте с нами. Дождётесь его дома, обсудите. Или позвоните прямо сейчас. У вас же есть номер телефона? Или, хотите, я позвоню, спрошу.

Вика замотала головой, улыбнулась, теперь уже открыто, всё с тем же многозначительным и одновременно снисходительным выражением, которое, скорее всего, означало «Так я и думала. И знаю, почему ты мне отказала».

– Нет, не надо, – возразила. – Я и правда… лучше сама. Позвоню. Чуть позже. Прекрасно тебя понимаю. Вдруг Алексею не понравится, а ты ведь не хочешь, чтобы он был недоволен. – И даже кивнула с притворным сочувствием.

Сейчас Арина уже не сомневалась, что с притворным. И что Вика в курсе их с Котенковым отношений, тоже не сомневалась.

– А я лучше пойду. Чтобы вас не отвлекать. – Она опять улыбнулась, старательно растянув губы, посмотрела на Еву, проворковала: – Пока, солнышко.

Несколько шагов сделала спиной вперёд, повторила, наклонив голову к плечу:

– Пока, – а потом махнула рукой, развернулась и торопливо зашагала по аллее.

Как же всё по-дурацки!

И пока Вика не успела отойти далеко, пока её можно было окликнуть и нагнать, Арина присела перед Евой, заглянула ей в лицо.

– Хочешь погулять с мамой?

Ева закусила нижнюю губу, опустила глаза, словно почувствовала себя виноватой, пожала плечами, пробормотала тихонько:

– Я не знаю.

И, похоже, она действительно не знала, не понимала, чего желала, разрывалась на части.