Няня для волшебника

— Некая сила сейчас резко прошлась по всем более-менее значительным магам, — ответил я. — Бруно предполагает, что Инга затеяла какую-то опасную интригу, в которой нам с тобой отведена очень важная роль. Я считаю, что ты будешь в безопасности только в этом месте.

Несколько мгновений Дора пристально смотрела мне в лицо, а затем понимающе кивнула, признавая мою правоту.

— Хорошо, Мартин, — через силу улыбнулась она, и в ее глазах заблестели слезы. — Если ты так считаешь, то я согласна, посижу тут. Но…

Аврелий вдруг вскинул руку, привлекая к себе внимание, и спросил:

— Что вы там сказали о магах? — спросил он, и тревога в его голосе мне не понравилась.

— Лаборатория госпожи Адеолы зафиксировала всплеск сторонней активности по нитям всех значимых волшебников, — ответил я. — На какое-то время все мы лишились того щита, который дает нам изначальная магия. Потом он вернулся. Вам что-то известно об этом, господин Аврелий?

Лицо зеркальной сути дрогнуло, на какой-то неуловимый миг став прозрачным, а затем Аврелий ответил:

— Некоторое время назад я почувствовал этот всплеск. Кто-то работает с изначальной магией, и мне кажется, он черпает силы из того источника, который открывает двери между мирами.

Я почувствовал, как по спине мазнуло холодком, словно упомянутая дверь распахнулась прямо за моей спиной. Дора побледнела.

— И что это значит? — спросил я. — К чему может привести?

Аврелий пожал плечами.

— К безграничным силам пока еще слабого мага, — ответил он. — А еще, возможно, двери между мирами закроются навсегда.

В ушах зашумело. Если врата между мирами закроются, то это, конечно, не уничтожит работорговлю — вместо невольников из другого мира работорговцы станут завозить рабов с юга, например, с Львиных островов. А вот магический баланс будет невозвратно нарушен. Возможно, это ослабит артефакторику. Может быть, безгранично усилит магов, дав им возможность вообще обходиться без артефактов. Одним словом, всех нас, не только волшебников, ждут очень опасные перемены.

И Инга собирается извлечь из этого собственные выгоды. Интересно, понимает ли она всю опасность этого предприятия?

— Я вчера видела Москву, — вдруг негромко сказала Дора. — Выглянула из этого зала и увидела свой мир. Москва — это столица моей страны.

Я неожиданно понял, что у меня дрожат руки. Дора могла вернуться домой — изнанка мира щедро предоставила ей такую возможность. И то, что она осталась, то, что я сейчас видел ее в зеркале, было чудом. Самым настоящим чудом, чистым и добрым.

Она могла уйти. Могла, но осталась. Я повторял это, словно заклинание.

— Ты не ушла, — произнес я вслух, чувствуя себя молодым и свободным. Чувствуя себя живым.

Дора смотрела на меня с теплом и любовью.

— Я не уйду, Мартин, — по ее губам скользнула улыбка, и я улыбнулся в ответ. — Ты же знаешь.

— Я тебя люблю, — сказал я, и зеркальная гладь под моей рукой наполнилась светом, передав мне тепло руки Доры.

* * *

Когда мы спустились с чердака и прощались с Бруно в гостиной, то волшебник вдруг заметил:

— В твоей ауре есть приворотные нитки. Ты в курсе?

Я быстро просканировал себя и ничего не обнаружил. Предсказуемо. Я и не должен был понять, что меня привораживают, в этом и была цель.

— Инга? — усмехнулся я. Прищурившись, Бруно вновь всмотрелся в мою ауру и кивнул.

— Она самая. Что собираешься делать?

— Слегка поддаться, — сказал я. — Вывести ее на чистую воду, добыв достаточно улик.

Огюст что-то пробормотал — ему не нравилась эта идея, мне тоже, но пока у нас не было ни малейших оснований для того, чтоб арестовать Ингу. Даже приворотные нитки, которые она так умело вплела в мою ауру, ничего не значили: приворот не считался криминальным или общественно опасным деянием. Инга всегда может сказать, что полюбила бывшего мужа, признала, что была виновата, и захотела начать все сначала.

— Будь осторожен, — посоветовал Бруно. — Кто знает, что у нее на уме на самом деле.

— Буду, — пообещал я. — Я достаточно благоразумен, чтоб не бросаться в пропасть, очертив голову.

— Да, хватит и того, что ты когда-то женился на этой дряни, — вздохнул Огюст, и мы направились к выходу.

— Завтра я попробую еще раз просмотреть ее ауру, — сказал я, когда мы подъехали к дому. — Поищу в ней следы того, кто работает с Ингой. Не сама же она вошла в такую силу…

— Если она черпает из источников изначальной магии, то все возможно, — произнес Огюст и напомнил: — Вспомни, как ты обвел вокруг пальца пеньков из академии с помощью моих драконов — а тогда ты был совсем слаб.

Я кивнул, и вдруг меня осенило: надо немедленно навести справки о том, кто из волшебников, готовивших мою смерть, сумел-таки остаться на свободе. Возможно, именно моя уловка с драконами и натолкнула его на такую маскировку… Войдя в дом, я сразу же написал сообщение Адеоле и, отправив его с письмоношей, пошел в спальню.