Няня по контракту (СИ)

Я чувствовала, как подрагивают икры, как от напряжения затекают руки, но объект зафиксирован, а упорства мне не занимать. В общем, с грехом пополам змея спасти мне удалось.

И тут я поняла, что ещё не конец: одна рука занята, а слезать с оставшейся свободной я как-то вряд ли смогу. Всё же время обезьян и лиан — давно в прошлом. Поэтому я кое-как пристроилась на ветке и трясущимися руками попыталась воздушного гада к телу своему примотать. Получалось так себе.

И тут у меня зазвонил телефон. Трезвонил, как ненормальный. Настырно. Пришлось в карман лезть.

— Да-а-а, — проблеяла я предающим голосом. Вот у некоторых тело предаёт, отдаваясь страсти, а у меня — голос-предатель.

— Ань! У нас всё получилось! — вещал жизнерадостный и возбуждённый Иванов. Нашёл время, зараза. Получилось у него. А у меня ещё — нет.

— Поздравля-а-аю, — что ж у меня голос такой противный-то, а?!

— Ань, а ты сейчас где? — включил наконец-то мозги Иванов, вынырнув из эйфории от какой-то грандиозной сделки века. Ну, я его, конечно, понять могу, да. Это важно. И я бы порадовалась, честно. Если бы не торчала, как сучок, на невероятной высоте.

— На дереве, — икнула я и сдуру посмотрела вниз. Мама дорогая, роди меня обратно!

— На каком дереве, Ань?! Ты ж высоты боишься! — он всё помнит. До сих пор. Я всхлипнула. Нет, наверное, воздух в лёгкие набрала и попыталась сосредоточиться. — Никуда не уходи, Ань, я сейчас! Подожди, ладно?

Ну да, держи карман шире, Иванов. Буду я тебя ждать!

Телефон из дрожащих пальцев выскользнул и полетел вниз. Черт с ним. Лишь бы вслед не спикировать.

Они там шумели под деревом. Что-то орали. Ладно. Я сейчас сосредоточусь, соберусь. Встану на ноги и полезу вниз. Вниз, я сказала!

В этот момент я поняла, что прикипела задницей к ветке намертво. Ни туда и ни сюда. У меня и ноги дрожат, и руки. И я вообще не представляю, как теперь подняться…

27.

Дмитрий

Я думал, у меня сыновья не подарки. Как же я ошибался. Да мои пацаны — ангелы, по сравнению с самой безответственной, самой сумасшедшей, самой непредсказуемой девушкой, которой я с какого-то перепугу доверил самое дорогое. На дерево она полезла — это ж надо! Доберусь — сниму ремень, всыплю ей так, что неделю сидеть не сможет!

После того, как телефон у Вариковой резко замолчал, я понял, что пора принимать экстренные меры. А ещё понял, что сойду с ума, если в ближайшие несколько минут не увижу её.

«Пожалуйста, — молился я Богу, — пусть с ней всё будет хорошо! Пусть сидит на дереве, как кукушка, пусть песни поёт, как соловей, но главное — живая и здоровая!»

И тут же в голову полезли самые страшные мысли. Анька ж у меня нормальная, на дерево в здравом уме не полезла бы. А это значит — там Мишка или Ромка. Вряд ли бабуля полезла гнездо вить, но исключать такую возможность я не стал, но после того, как Анькин телефон замолчал и дозвониться я больше не смог, первой, кому позвонил, была бабуля.

— Что у вас происходит? — спросил, когда она мгновенно ответила.

— Мы змея спасаем! — возбуждённо прокричала она, и я подумал, что для бабули это почище футбольного матча будет — столько эмоций, азарта в её голосе. Всё остальное было не понятно. Какого змея? Я тут же представил ползучего гада, за которым почему-то полезла Варикова. В кошмарном сне не привидится. Она не могла. Хоть убейте меня.

— Дай Селене Исаевне телефон, — приказал таким тоном, что бабуля ослушаться не посмела, хоть и фыркнула возмущённо.

Селена — молодец. Чётко и без эмоций. С ноткой грустной тоски. Но зато всё ясно и понятно: парк, катастрофа, мальчик плачет, Анька добрая.

Времени даром я не терял — летел, как Карлсон: быстро. Благо, недалеко был.

— Андреевич, можешь доброе дело сделать? — кричал я в трубку, как оперный певец на издыхании. — У меня там девушка на дереве застряла, помоги, а? Нет, в ней не сто килограмм, она высоты боится. Почему полезла? Короче, долго объяснять. Лестницу в зубы и дуй в парк возле нашего дома. Будь человеком, прошу!

Андреич — тренер по баскетболу, мировой мужик, по совместительству — мой сосед. Его преимущество — работает в трёх шагах от злополучного парка, куда дети гулять ходят.

После разговора с ним мне значительно полегчало, но не заставило притормозить. Я забыл, когда бегал просто так. Не на беговой дорожке или трусцой от инфаркта, а вот так, как сейчас — перемахивая через бордюры, пропуская по две ступеньке. Да я чуть шею себе не свернул!

Где моя «футбольная команда», я понял сразу: под дубом собралась толпа. Анька сидела на ветке, как нахохлившийся попугай. Андреевич лестницу притянул, но пристроить её поближе к Аньке не получилось, а Варикова, судя по всему, присела конкретно и боялась пошевелиться. Лицо у неё — только сдаваться врагу. Можно использовать вместо белого флага. Капитуляция — крупными буквами на лбу написано.

— Ещё раз! Слушай мою команду! — надрывается Андреич. Голос у него что надо, как и положено тренеру. Орёт — мёртвого поднять способен. — Тебе только дотянуться, зайка! Одно движение! Ну, же!

Анька кивала, как конь, соглашаясь на всё, но с места не двигалась.