Няня по принуждению (СИ)

Кулёк все-таки смотрит на меня. Решился. Набрался смелости. Странно, что у него изо рта смогли вылететь такие угрозы, и он при этом не сдох от инфаркта.

— Закончил трепаться? — интересуюсь я, а его передергивает от злости. Едва ли не на стуле подбрасывает, — давай заканчивай со своими фантазиями. У тебя немного времени осталось в своем розовом мирке пожить.

— Алиев, ты тут не царь и бог, — шикает Кулек, сжимая кулаки, — я думал, у тебя мозги на место встали, понадеялся, что прикинул адекватно свои шансы. Мы Андреа пасли годами. Рыли под него, как кроты под американскую ферму!

Он снова вздыхает и поправляет галстук на шее. Лицо крысы краснеет. У меня вырывается смешок. Я в курсе, насколько они усердно рыли. Внедряли своих повсюду. Ясен фиг, что эта мышиная возня была невооруженным глазом заметна. Не умеют они внедряться. Если бы на месте Кулька был другой человек, которого он как раз сместил — хрен бы кто просек все эти телодвижения. Но Кулька интересуют только бабки. Он умеет их красть и отмывать, а больше ни черта не умеет.

— Давай еще раз и по-хорошему, — откашлявшись, продолжает он, — мы тебя не трогали. Сотрудничали. Тебе Торегросса и его шавки жизнь портили, репутацию мочили. На твоей территории дрянью и оружием торговали, с твоей родины ребят в это втягивали. Нам тоже мешали. Ну ты понимаешь, как сильно. А ты Андреа взял и просто слил. Мы об этом не договаривались, Амир, получается, что ты как будто в одну харю торт весь сожрал и нам не оставил. Меня за это по голове не погладят, мне задницу нужно прикрыть. Ты нам сдай кого-нибудь покруче. Договоримся с тобой по-нормальному. И мне хорошо и ты на свободу отправишься. У тебя там ребенок. Телка, за которую ты так вцепился. Есть ради чего стараться.

Он продолжает болтать, а я откидываюсь расслабленно на спинку стула. Разминаю затекшие мышцы плеч с хрустом, пока мелкая тварь напротив передергивается от этого звука. За “телку” этот хрен еще ответит не раз. Как и за все остальное. За то, что она из-за его затупков попала на больничную койку.

Хрен бы кто из моих этого допустил бы.

— Молчишь? — интересуется Кулек, — знаю, почему молчишь. Думаешь, Амир, что все продумал? Я знаю, что бабу свою ты спасти пытаешься, и что спрятать ее хочешь в другом городе. У тебя ничего не выйдет, — заговорщицки шепчет он, склоняясь над столом, — понимаешь, да? У тебя в стае есть крысы. Сольют ее сегодня же. Как только твой дружок передаст ее тому человеку. Но ты еще можешь остановить это…

Он затыкается, потому что у него вибрирует громко телефон в кармане. Кулек лезет в брюки, достает последний айфон и смотрит удивленно на экран. Потом отвечает на вызов, прислонив смартфон к уху.

— Да? — он растерянно бегает глазками по комнате, а потом сводит брови. У меня вырывается ухмылка. Кулек медленно отнимает трубку от лица и смотрит на меня.

— Тебе же сказали громкую связь включить, — бросаю небрежно ему я, а он бледнеет. Доходит, похоже. Потом послушно нажимает на экран.

В комнате раздается треск. Шорох. Из динамика доносятся удаленные голоса, а потом стон и хныканье. Хныкает мужик — я даже знаю, кто конкретно.

— Пап, — ноет, срываясь, голос в трубку, — пап, у меня проблемы…

— Что. С моим. Сыном?! — орет Кулек, подскакивая со стула. Он тупо хватает телефон и трясет его, будто бы этим можно что-то изменить, Отчаянно и яростно, — Витя?! Витя?! Что там такое?!

— Пап, тут какие-то люди. С оружием. Они перевернули весь дом… нашли… ну ты понимаешь, что. Контрабанду. Бабло наше, — ноет мужик, срываясь на всхлипывания, — Пап, сделай что-нибудь. Пожалуйста. Они меня убьют. Они подставят нас, пап.

Кулек поднимает на меня пораженный взгляд.

— Ты тварь, — произносит он, заикаясь, — т-т-т-ты-ы-ы…

Я поднимаюсь со стула и кладу ладонь на макушку этому черту. А потом впечатываю его лицо в стол. Почти что легонько. Телефон отлетает в сторону. Кулек вскрикивает, как баба, поднимает лицо и трясущимися руками зажимает разбитый нос. Бледная, как рыбье брюхо, кожа, сразу становится красной от крови.

— Поговорим с тобой, Кулек, — произношу я, хрустнув кулаками, — теперь нормально поговорим. Попал ты, скотина, конкретно. А потом я тебе за “телку” кишки выпущу и на забор намотаю.

* * *

Рита

Я отбрасываю свой новый паспорт в сторону. Книжечка, соскользнув с сиденья, падает куда-то на пол, а я ее задумчиво провожаю взглядом. И смотрю потом в тонированное окно.

— Это Амир поручил меня отправить восвояси? — интересуюсь медленно я. Раздается скрип сиденья. Это Рустам перестал сверлить меня взглядом и сел обратно.

— Ты давай без допросов, Рита.

— Я просто спрашиваю. Можешь ответить? Что он тебе сказал?

Мне сложно ему поверить. Кажется, что это какая-то очередная ловушка — я уже каждого человека автоматически проверяю на вшивость. Если кто-то сливал информацию у Амира в доме, то какая гарантия, что этот Рустам, которого я вообще вижу впервые, тоже не предатель?

Он молча заводит машину, оставив вопрос повисшим в воздухе, а меня начинает трясти от страха и волнения. Если ему нечего скрывать, и его намерения чисты, то почему он не отвечает?