Няня поневоле

— Сорвать? — спрашиваю, словно заправский Жихарь, и тут же разочарованно развожу руками. — Марк дрыхнет. Боюсь разбудить. Хочешь, попрошу охрану тебя проводить к проталине? — киваю на пацанов, плетущихся сзади.

— Пусть растут, — деланно вздыхает Линара. — А мы завтра придем, еще на них посмотрим. Ладно?

— Ну конечно, — улыбаюсь я и тут же бросаю короткий взгляд на собак. Мои храбрые псы остановились и к чему-то прислушиваются. Аж напряглись оба. Ох, не к добру это!

— Сулейман, — зову я помощника. — А ну-ка, глянь, что там за пригорком. Только аккуратно. И ружье сними с предохранителя, слышишь?

Славка щелкает затвором и осторожно поднимается на невысокий холмик, по которому пролегает протоптанная в снегу дорожка. Еще несколько дней, и тут все развезет. Даже в сапогах не пройдешь. Только на вездеходе проедешь. А потом из своих гадских нор вылезут голодные клещи и прочая нечисть. Та еще забава. Придется перед каждой вылазкой обрабатывать шерсть собак особым составом и тщательно осматривать после прогулки. Один укус может привести к гибели. А уж о том, чтобы Линару и Марка вывести в лес, речь вообще не идет. Им тут нечего делать до самого лета.

«Может, вернуться в город? — неожиданно думаю я. И честно говоря, и сам удивлен такому повороту. Мне нравится жить бок о бок с природой. Ходить на охоту и рыбалку. Гулять по лесным тропкам, просыпаться от пения птиц и дышать чистым воздухом. Город с его толчеей, пробками и гарью я терпеть не могу. Но если нужно для сына, безоговорочно перееду.

Обняв Линару, настороженно наблюдаю за Славкой. Чуть слышно ступая, он поднимается на пригорок и тянет шею, пытаясь рассмотреть, что же так насторожило собак. И быстро скатывается вниз. Машет руками «уходите!». Спешно догоняет нас и бурчит, поравнявшись со мной.

— Там лось, Назарет… Раненый… По поляне бродит…Похож на нашего Никифора.

— Понял, — киваю, стремясь подальше увести Линару и сына. Угораздило же меня потащить их в лес прогуляться. Тут опасность на каждом шагу!

— Хреново, — морщусь я, переходя на широкий шаг. — Линара, нам нужно уйти как можно дальше, — объясняю я по дороге. — Лось и так страшное животное, а раненый тем более. Кто его? — мимоходом спрашиваю у Сулеймана. — Медведь-шатун подрал или волки?

— Похоже на огнестрел, — сипло бросает Славка, точно зная, как мне не понравится ответ.

— Чего? — спрашиваю с недоверием. — Какого вообще? На моей территории… Это меняет дело, — рыкаю негромко, не желая испугать Линару или разбудить малыша.

«Вот и почувствовал себя семейным человеком», — думаю ехидно.

И войдя в дом, прошу.

— Забери Марка, Линара. Только из моей спальни не уходи, ладно, девочка? А я сейчас с лосем разберусь и вернусь обратно. Ты даже соскучиться не успеешь, — касаюсь пальцами замершей щеки и, никого не стесняясь, вторгаюсь в ее рот поцелуем. Сладким и опьяняющим.

— А почему он Никифор? — грустно улыбается девчонка, переведя дух.

— Да мы с пацанами как-то с охоты возвращались и на дальней заимке нашли убитую лосиху и маленького лосенка. Ей мы уже ничем помочь не могли, а вот детеныша взяли с собой. Тут всем коллективом выхаживали. Бакланы… Вырос здоровый лосяра. Всех наших знает. По запаху чует. Ну и мы его от другого зверья запросто отличить можем. Поэтому, если это наш Никифор, нужно его выручать. Посиди с малышом тихонько. Хочешь, поспи или пообедай. А там и я вернусь.

— Осторожно… Пожалуйста… Сережа, — шепчет Линара, положив голову мне на плечо.

— Ты даже соскучиться не успеешь, детка! — шепчу хрипло и, проследив, как моя девочка вместе с Марком осторожно поднимается по ступенькам на второй этаж, иду в кабинет.

Достаю карабин «Сайга». Боевые патроны и снотворное в ампулах.

— Трофим, где тебя носит? Срочно подтягивайся, — рыкаю на своего безопасника в трубку айфона. И натянув сапоги и зеленую видавшую виды куртку, вместе с ребятами возвращаюсь обратно к полянке с подснежниками.

Поднимаюсь на пригорок и вижу раненое животное, неподвижно лежащее на боку. Судя по ранам, из которых льется кровь, подстрелили его где-то неподалеку. А значит, на моей земле. Интересно, кто это осмелился проникнуть ко мне, да еще и побраконьерствовать?

— Кажется, уже помер, — бубнит стоящий рядом Трофим.

— Вижу, — рыкаю я, не сдерживаясь. — Но это не наш Никифор Назаретович. Нашему мы на ухо клеймо ставили. Вызывай егерей, Трофим. Пусть по горячим следам ищут ублюдков. Сдается мне, кто-то решил меня подставить. Нужно разобраться, откуда к нам незваные гости пожаловали.

— А что тут гадать? — хмыкает Славка-Сулейман. — Вон след к ручью тянется. Наверняка с того берега кто-то перешел и жахнул. Я киваю, внимательно всматриваясь в верхушки сосенок, растущих с другой стороны. И уж точно не любуюсь красотами природы. Замечаю, как дымок сизой вуалью поднимается над деревьями. И неожиданно вспоминаю слова генерала о пропавшем Синьке.