Няня в стране чудес [СИ]

Делать нечего, придется перезванивать, раз в ход пошла тяжелая артиллерия. Глубоко вздохнула, как перед прыжком с парашютом и набрала номер. Ждала недолго. Всего четыре гудка и в ухо раздался язвительный голос:

— Надо же, какие люди вспомнили о простых смертных!

— И тебе привет, — промямлила я, закатывая глаза.

— Ты куда делась, пропажа? — все так же насмешливо поинтересовались у меня, но не обманули. Просто так он никогда не звонит, хотя отношения у нас вполне дружеские. — Неужели у тебя совесть проснулась, и ты решила дать о себе знать?

— Не трогай мою совесть. Она подобно медведю в спячке. Разбудишь, еще загрызет кого-нибудь, — фыркнула я. — Чего звонил?

— Фу, как некрасиво, — пристыдили меня. Это он любит. Особенно замещать мою спящую совесть. Так же как и она, появляется в самые ненужные моменты. Вот, прямо как сегодня, когда у меня на личном фронт все улучшается. Паразит! — Может, я по тебе соскучился?

— В прошлую нашу встречу, ты заверял, что лучше глаза себе наждачкой натрешь, чем снова меня увидишь, — пакостно напомнила я. — Давай говори, чего хотел? — перешла я к делу. В отличии от него, никогда не любила ходить вокруг да около часами.

— То дело прошлое. И заметь, сказанное в сердцах и за дело, — тут мне пришлось согласиться. Мы тогда немного повздорили. — Нет в тебе романтики… — печально вздохнул он.

— А в тебе, как я посмотрю, ее слишком много, раз решил ее на меня выплеснуть. Тебе не кажется, что это попахивает извращением? — съязвила я, помешивая остывший чай в кружке.

— Язва, — довольно заметил он.

— Паразит, — не осталась я в долгу. И мы засмеялись. Как раньше. Как, собственно, всегда.

— Вот за что я тебя люблю? — поинтересовались у меня в притворном возмущении.

— Потому что я — чудо, — не растерялась я. — А ты, просто, извращенец.

— Не без этого. Многие с тобой согласятся, — усмехнулся он. — Ладно, любезностями обменялись, а теперь давай поговорим серьезно, — совершенно ожидаемо сменил мой собеседник тон. Я к этому уже была готова и не удивилась смене настроения мужчины. — Тебе не кажется, что ты поступила по-свински?

— Когда? — прикинулась я дурочкой.

— Когда поставила перед фактом, что ты в отпуске, и уехала, не сказав куда, и когда вернешься. А между тем, у нас много дел. Ты своим отпуском все сроки срываешь. Работа стоит!

— Вот еще! — возмущенно фыркнула я. — Я несколько лет в отпуске не была. Работали раньше без меня, и сейчас не пропадете. А дел всегда много. Мне замена есть. Я даже по именам назвать могу. Хочешь? Ты, кстати, один из этих людей.

Мда, муки совести мне не грозят. Попытка ее разбудить у собеседника бездарно провалилась. Моя совесть только перевернулась на другой бок, и замусолила вторую лапу (или что у нее там может быть), даже не думая просыпаться.

— А ничего, что в это время я тоже был в отпуске? — постарались меня пристыдить.

— Вот именно, — покивала я головой, не рассчитывая, что это кто-нибудь увидит. — Ты берешь себе отпуска. Заметь, регулярно. Почему мне нельзя?

— Не строй из себя дурочку, — возмутился он. — Разобрались бы с делами, и гуляла бы смело.

— Повторяю, дел всегда будет много, — потерла я переносицу. — Такими темпами, я отдохнула бы только в могиле. А чего это ты активировался? Неужели пришлось самому работать? — приторным голоском поинтересовалась я. — Ты когда, вообще вернулся?

— Да, вчера. Мне говорили, что ты приезжала. Мы с тобой разминулись. Я тоже задерживаться не стал.

— Так что там за срочность? Я вчера была, ничего архиважного мне не сообщили. Обычная текучка. Несколько встреч, но с ними и ты справишься. Не все же мне за всех работать! Вот и займись!

— Не вернешься? — с тяжелым вздохом уточнил он.

— Вернусь, конечно, — заверила я. И ехидно добавила: — Как отпуск закончится.

— Злая ты, — пожаловался он.

— Ага, конечно! Еще добавь что котят топлю, у детей конфеты отбираю и бабушкам на светофоре подножки ставлю, — фыркнула я. — Я не злая, а справедливая. Ко всему прочему, еще и обычный человек, который хочет иногда отдыхать. Неужели это так сложно принять? — возмутилась я.

— Прости. Я иногда забываю об этом, — вздохнул он немного виновато. — Ты права. Ты же не робот, — сказал он тонов, словно сам только что это понял. — Хотя, если честно, по тебе никогда не скажешь, что ты устаешь. Трудоголик в действии.

— Это ты скажи уборщице, которая после моих истерик и нервных срывов оттирала стены от разбитых кружек. Не всегда пустых.

— Правда? — с сомнением спросил он. — Все так плохо? Почему раньше не сказала? Мы что-нибудь придумали бы. В конце концов, я бы остался, и дал тебе нормально отдохнуть.

— Все нормально, Жень, — с улыбкой заверила я. — Теперь все хорошо. Скоро вернусь с новыми силами, и снова на мне можно будет пахать. А пока извини, на работу не тянет. Не в обиду тебе будет сказано, — хохотнула я. — Максимум, что могу предложить: присылайте мне на почту самые сложные дела. Постараюсь разрулить из дома.

— Ты же моя лапушка, — счастливо протянул он, с явным облегчением. Я снова фыркнула. Вот кого трудоголиком назвать трудно.