Ничего кроме правды

Анне отправилась за шампанским. Я хлопнул Эстефанию по плечу и спросил: «Сигаретки не найдётся?» Она дала мне сигарету и отвернулась к подругам. Как будто каждый день у неё просит сигарету Болен. И снова целый зал подглядывал, как Боленский увивается вокруг этой женщины, и как она его обломала.

Я снова хлопнул её по плечу и проорал: «Ээээй! Привеееет! Я хотел бы поболтать с тобой. Как тебя зовут?» — «Эстефания» — сказала она, сделав особое ударение на «теф». У меня по коже мороз прошёл, и волосы — пфф — на голове дыбом встали. Это имя звучало как музыка. И когда я вечером позвонил Энди и сказал ему: «Слышь, я сегодня познакомился с Эстефанией!» — я был действительно горд. Это звучало иначе, чем, если бы я сказал: «Знаешь, я теперь вместе с Дороти!»

Как раз в тот миг из–за угла вышла Анне с шампанским, совершившая подвиг. Ей пришлось ехать аж до бензоколонки. «Хочешь чего–нибудь выпить?» — спросил я Эстефанию. «Да!» — прошептала она. Мне вдруг показалось, что лёд тронулся. Это был семнадцатый трюк из моей коллекции. Маленьким девочкам здесь продавали только Колу и Синалко. Дитер Болен Хитрейший мог своей бутылкой шампанского приманить кого угодно.

Через 10 минут бутылка опустела, Анне пришлось отправиться за следующей. Ибо подружки Эстефании тоже наклонились к нам, чтобы пригубить капельку.

Мы принялись болтать, слово за слово, шутка за шуткой. Но никакого особого восторга в её больших карих глазах не наблюдалось. Разговор мне самому не нравился, слова выдавливались, как зубная паста из пустого тюбика. Слава Богу, кто–то крикнул: «Дитер, тебе пора на сцену!», и я был рад, что наконец–то иду выступать.

Шоу закончилось. Мишель победил. Какой–то воображала передал мне жёлтый пластик — входной билет на вечеринку в честь шоу. Собственно, это было оскорблением моего величия, ибо Болену никогда в жизни не нужны были никакие приглашения на вечеринки. Я собирался выбросить его, как вдруг передо мной в холле возникла Эстефания. «Скажи, ты идёшь на вечеринку?» — спросил я. А она: «Неа, туда нужно приглашение!» Я порылся в кармане: «Вот оно, подойди потом ко мне». Позднее она мне рассказывала, что без вышеупомянутого приглашения она просто отправилась бы спать. Собственно, нам следовало бы создать для вещицы из пластика золотой ларец.

Переодевшись, она через час явилась на вечеринку: чёрный корсаж, разумеется, узкий, чтобы можно было всё разглядеть, и сверкающие золотом брючки. Я тем временем провёл необходимую работу. Мои шпионы доложили мне, что у этой Эстефании был парень. У меня сначала сердце в штаны упало. А потом я узнал, что эта их любовь якобы находится в завершающей стадии. Уже лучше. Стало ещё лучше, когда я переговорил с Аммером, королём уличных цыпочек. «Слышь," — пояснял он мне, по 25 раз повторяя в одной и той же фразе «начальник» и «всё в порядке» — «Начальник, всё в порядке! Эту я ещё никогда не видел, значит, всё нормально, такая не пойдёт в «Valentinos», начальник. Да и в «J's» тоже» Ещё сто очков за Эстефанию. Я думал: «Раз уж Аммер её не знает, это, должно быть, клёвая баба!» В тот миг я резко изменил свои намерения. От «с ней ты развлечёшься сегодня ночью» до «приглядись к ней повнимательней!»

Я стоял, полный надежд и ожиданий, на языке уже вертелось несколько милых шуток, я думал: сейчас она ко мне подойдёт. Сейчас начнётся. Сейчас мы познакомимся. Наш разговор длился ровнёхонько три секунды. «Приветик, я пойду танцевать с подругами!» И оставила меня стоять столбом. С меня хватит, дура ты эдакая, думал я.

Я был ужасно разочарован и обозлен. Мне пришлось поднапрячься, чтобы разузнать о ней всё! Я ждал её битый час, чтобы она могла накраситься и переодеться. В конце концов, на её запястье болтался пластиковый браслет–приглашение, моё приглашение! Два моих бокала шампанского плескались в её желудке. Она могла бы вести себя полюбезнее с маленьким Дитером, думал я. Ведь все эти уличные цыпочки не под дулом Калашникова ко мне подходили. Они без спросу начинали пританцовывать передо мной, и показывали себя с лучшей стороны, а именно — сзади.

Я стоял, надув губы, на прежнем месте. Пока Филиппу, моему начальнику в фирме звукозаписи не пришла идея: «Давай поглядим, как малышка танцует». Как говорится, «как малышка танцует, такова она и в постели.» Если уж об этом говорить, то Эстефания заслужила ещё 1000 очков. Я решил в качестве исключения ещё немного побыть великодушным, дать ей последний шанс, и заговорил с ней: «Ты здорово двигаешься! Где ты этому научилась? Выглядит действительно здорово! Ты этим профессионально занимаешься?» На этот раз она не упрямилась, была чуть ли не предупредительной. Потому что к двум бокалам шампанского она добавила ещё два.