Ничего, кроме правды

– А я думаю, что у вас с головой не всё в порядке. Вы уверены в своём лечащем враче? Никогда не доверяла платной медицине…

– А вы смешная, – он улыбнулся уголком губ.

– Кажется, я поднимаюсь в ваших глазах.

– Итак, зачем вам фото моей спальни?

– О господи! Да что вы заладили – фото, фото… Не знаю я ничего об этом!

Он провёл пальцем по экрану мобильника. На следующем кадре был снимок уже моей спальни, и крупно – выдвинутый ящик трюмо, в котором лежала та, первая фотка. Сомнений не было, перепутать мою комнату с чьей-нибудь другой было невозможно – в зеркале трюмо отражался портрет, висевший на противоположной стене. Лицо с фотографии смотрело на меня с сочувствием…

– Шурик, гад! – невольно вырвалось у меня.

– Я повторяю свой вопрос в третий раз. На кого вы работаете?

Голос Оскара был спокоен, как будто ничего не случилось, как будто не произошло только что краха чьей-то маленькой несчастной жизни.

– Я не обязана вам отвечать! – нагло отрезала я и отвернулась, угрюмо уставившись в зал. Именно поэтому я оказалась первой, кто увидел, как к нашему столику пробирался ещё один человек. Лёгок на помине!

– А вот и я! – весело сказал Александр Шахов и, со скрипом выдвинув стул, рухнул рядом с Оскаром. – Уф-ф-ф, и набегался я! Чаем угостите?

Оскар молча придвинул ему чайник, перед новым посетителем материализовалась третья чашка – обслуживание в «Летучем голландце» было на высоте! – и довольный Шурик с шумом отхлебнул терпкую жидкость. Зелёный чай, мате и ягоды смородины.

– Ну, фотки уже показал?

– Предатель! – процедила я сквозь зубы.

– А что я такого сделал, неуловимая ты наша? – невинно поинтересовался блондин.

– Я тебя как гостя принимала! Душу перед тобой вывернула, кровать свою дала, а ты!

– Вот если бы ты мне что-нибудь другое дала…

– Мерзавец!

– Прекратите оба! – Оскар поморщился. – Софья, в ваших интересах всё нам рассказать.

– А не то что? Камень на шею и в реку?

– Вы вообще в своём уме? – кажется, Шефтер всерьёз оскорбился. – За кого вы нас принимаете?

– Соня, ну я не специально, честное слово! – вдруг изменил тон блондин. В его голосе слышалось раскаянье, вот уж неожиданно. – Я просто чтиво хоть какое-нибудь искал, не могу я заснуть без книги, понимаешь? Вот и открыл твоё трюмо! А там фотка эта… Я сначала не понял ничего, даже тебя позвал, но ты спала уже. А потом стал думать, думать… Я ведь Оськин дом хорошо знаю, не раз на ночь оставался, правда, Оскар? А тут такая история. Ну, сфоткал я на всякий случай картинку, обратно положил, а днём с Оскаром связался, ну и вот…

– Значит, утром, когда ты мне кофе делал, ты уже всё знал и мысленно сдал меня дружку своему!

– Мы с Оскаром с малолетства дружим, а тебя я три дня знаю!

– Да пошёл ты! – я отвернулась.

– Софья, мне очень важно понять, зачем вам эта фотография! – в голосе Шефтера прозвучала настойчивость. – Согласитесь, это очень странно, когда в доме незнакомого тебе человека вдруг обнаруживается свидетельство твоей собственной жизни. Ведь это не просто комната, это спальня, где человек должен чувствовать особую защищённость! Зачем вам эта фотография? Ни одной идеи мне не приходит в голову, но я вижу здесь что-то очень… нехорошее. Я вижу здесь покушение на мою личную территорию, вы понимаете?

– Будь человеком, Соня, объясни!

– Какое красивое русское слово – покушение. Главное – в самую точку. Теперь только так и буду называть то, чем я занимаюсь, – я посмотрела прямо в глаза господину Шефтеру. – Вы правы. Мне вас заказали. И я собиралась покуситься на вашу личную территорию. Да, это всё правда.

– Зачем? – Оскар не отводил своего прямого взгляда, который от моих слов даже не дрогнул.

– Ты киллер? – с весёлым ужасом воскликнул Шурик. И быстро огляделся по сторонам. Только никому не было до нас дела в «Летучем голландце».

Хотела бы я стать летучим голландцем и уплыть отсюда далеко-далеко…

– Кто и зачем меня заказал?

– Этого я вам не скажу. Могу сказать только одно – теперь я выхожу из игры.

– Но если не вы, значит, найдётся ещё кто-то другой, кому я понадоблюсь…

– Не найдётся, – криво усмехнулась я.

– Почему?

– Потому что других таких больше нет. Я единственная в своём роде.

– Профи, значит! – с уважением сказал блондин. – Я это сразу понял, когда ты от меня в магазине смылась. А ты чем обычно пользуешься? Холодным оружием, огнестрельным, ядом…

– Ты что, Шахов, с дуба упал? – я перевела взгляд на него. – Я не убийца!

– Но ты только что сказала…

– А кто вы, Софья?

Они уставились на меня, не отводя глаз. Я глубоко вздохнула, как перед прыжком в бездну.

– Я Снюша.

– Кто?! – воскликнули они в один голос. И переглянулись.

– Снюша, – повторила я, испытывая при этом даже некое удовольствие. Впервые я произносила это слово вот так вслух. – Это я сама так себя называю. По аналогии с героем фильма «Уникум». Смотрели?

– Нет, – дружно покачали они головами.