Ничего, кроме правды

В этом вопросе мне послышалась особенная заинтересованность, как будто мы подошли к самому главному за сегодняшний вечер, но… – я встряхнула головой – нет-нет, просто я сейчас очень пьяна, вот и мерещится всякая чушь.

– Конечно, никаких объявлений. Сарафанное радио. Один передаёт другому, другой третьему, так дело и идёт.

– И вы всем говорите правду? То есть все они знают, каким образом вы исполняете работу?

– Ну что вы, конечно нет! То есть они знают, что всё происходит не совсем обычным образом, но подробностей я не выдаю. Лишь прошу помощи в виде фотографий самого объекта, других участников предполагаемого спектакля и фото домашней обстановки, а также предлагаю написать сценарий моих действий для эффективного воздействия на человека. Я-то со своими объектами лично не знакома, а потому не знаю, чем конкретно можно на них повлиять. Конечно, чаще всего приходится показывать кошмары, причём целыми сериями, повторяя их из ночи в ночь и раскрашивая ещё более ужасающими подробностями.

– Как это было со мною…

– Да. Если бы вы знали, как я поднаторела в этом! – грустно улыбнулась я. – Так что нет, клиенты о моих методах не знают, но преклоняются перед моими способностями, особенно когда видят результат. Эта таинственность их даже привлекает, как привлекает всё непонятное. Людям вообще свойственно чувствовать трепет перед тем, что они не понимают и не могут объяснить. Как перед Богом, например.

– А вы верите в Бога, Соня?

– Я верю в Дьявола.

Как ни уговаривал меня Шефтер остаться на ночь в его доме, я была непреклонна.

– Но здесь вам будет очень удобно, Сонечка! Отдельная комната с ванной, прочный замо́к, вид на сосновый бор, вкусный завтрак… А завтра я сам отвезу вас на работу!

– Спасибо, Оскар. Но я могу спать только в своей квартире, и других вариантов не может быть никогда.

Машина такси подъехала быстро, и вскоре я уже провожала взглядом и Оскара, и его прекрасный дом, и посёлок Золотой Бор с его роскошными особняками. Арбузов встретил нас тишиной и ровным дыханием – на город спустилась ночь, накрыв его звёздным покрывалом. Я полудремала, прислонившись к окну. Перед глазами проплывали отрывки сегодняшнего дня. Что останется от него, кроме воспоминаний? Какие плоды он принесёт?

Глава 16

Путь из машины и подъём на свой этаж слегка взбодрили меня. А когда я обнаруживала на своей площадке человека, сидящего на подоконнике, то вся моя дремота окончательно сбежала прочь, захватив с собой и остатки хмеля.

– Ты где была?

– Не твоё дело!

Пройдя мимо Шурика – а кто же ещё мог караулить меня под дверью? – я всунула ключ в скважину, но провернуть не успела – сзади на меня навалилась тяжесть и придавила к двери со всей силой восьмидесятикилограммового тела.

– Ты сдурел, Шахов?

– Мне плохо… – прохрипел незваный гость. – Впусти меня, Соня…

– Да ты пьян! – уловила я знакомый запах спиртного. Похоже, сегодня не я одна веселилась.

– Да, я пьян!! Я напился, как… как чёртов дегустатор, ха-ха! – возопил он на весь подъезд, и что мне оставалось делать? Только как можно скорее втолкнуть неустойчивое тело в свою квартиру.

Я полностью протрезвела к тому времени, когда устроила гостя на диван в гостиной и рухнула рядом в кресло, задыхаясь от усилий.

Шурик сопел, свернувшись калачиком, только бормотал что-то невнятное, не открывая глаз. Лицо его было бледным, одежда в каких-то бурых пятнах… Что же за кошмарный день такой сегодня?!

– Соня-я! – вдруг вскрикнул он через какое-то время.

Я бросилась к нему и зажала ладонью его губы:

– Заткнись!

Он тут же распахнул глаза и попытался их сфокусировать.

– Фофа фефо фы?! – промычал он.

– Пришёл в себя?

Он кивнул.

– Успокоился?

Ещё один кивок.

Я отняла руку, но он тотчас же схватил меня за пальцы и крепко сжал.

– Больно, Шахов!

– Ты где была полночи?

– Я не обязана перед тобой отчитываться! – заявила я ледяным тоном. – Отпусти меня сейчас же!

Тут он сделал то, что я меньше всего от него ожидала. Рывком притянув меня к себе за руку, он впился в мои губы своими. Я чуть не задохнулась от неожиданности, но нашла в себе силы, чтобы вырваться и со всего размаху впечатать ему пощёчину. К своим действиям я присовокупила ещё и витиеватое ругательство – чтобы уже наверняка.

– Ты сдурела?!

– Конечно, сдурела, раз впустила тебя в свою квартиру! Зачем ты припёрся?

– А ты зачем дерёшься? – он скривился, потирая щёку. – Фурия!

– Ты не ответил на мой вопрос!

– Я мимо шёл…

– Вот и шёл бы себе дальше!

– Я мимо шёл, – упрямо повторил он, – и не собирался к тебе заходить! Но тут встретил дружбана своего, мы с ним служили вместе, ну мы и завернули в одно заведеньице напротив твоего дома.

– В какое это?

– В бар «Адский Жук».

– Ну, есть такой. Значит, зашли вы, вдарили по сотке, а потом тебя потянуло на подвиги?

– А как ты узнала, Соня?! – изумился он.

– Потому что ты уже здесь, Шахов!

– А-а, нет, – он помотал головой, и чёлка его взметнулась вверх, как парус. – Сначала меня на другие подвиги потянуло.

– Значит, была ещё одна девица в баре, или сколько их было, Шурик?