Ничего не говори. Северная Ирландия: Смута, закулисье, «голоса из могил»

Ри впоследствии отмечал, что его решение жениться на печально известной участнице ИРА не нанесло никакого ущерба его карьере. «Люди моей профессии были весьма великодушны по отношению к этому вопросу», – сказал он. Его часто спрашивали о прошлом жены, и всякий раз, когда это происходило, он напрягался. Ри хотел, чтобы пресса интересовалась исключительно его работой, а не копалась в его биографии или в политических пристрастиях его супруги.

Тем не менее ему приходилось давать интервью перед выходом каждого нового спектакля, и вскоре он приобрел репутацию человека, который резко прерывает беседу с журналистами, как только речь заходит о женщине, на которой он женился. Журналисты, берущие у него интервью, шутливо предостерегали друг друга: «Не вздумай спросить что-нибудь о его супруге!»

Но сам Ри не проявлял особых предпочтений в выборе ролей. Он нередко играл вооруженного преступника с тонкой душевной организацией, как правило солдата ИРА. «Мне удалось показать, как обычные, вполне приличные люди попадают в криминал, – говорил он, – и как ситуация выходит из-под контроля». В один из тех редких моментов, когда он говорил об участии жены в подготовке взрывов в Лондоне, он подчеркнул, что в тот день погиб только один человек, да и то от сердечного приступа.

Однажды во время интервью по поводу документального фильма 1988 года Ри спросили, насколько он сам готов служить делу, связанному с политикой. «Я никогда не смог бы быть солдатом, – ответил Ри. – У меня бы не получилось. Я так понял, что вы спрашиваете меня о готовности к насилию и всему такому. – Он помолчал. Потом продолжил: —Лично я не смог бы. Но я думаю, что насилие – это не только моральный вопрос. Это не только моральный выбор на какой-то стадии. Это нечто вроде рефлекса. В том числе и со стороны правящих кругов».

Журналист спросил его, можно ли добиться политических изменений без насилия.

– Не знаю, – сказал Ри. – А разве такое когда-нибудь было?

* * *

Власти верно поняли, что Долорс Прайс больше не представляла угрозы. Она отказалась от насилия как от средства борьбы за объединенную Ирландию – по крайней мере в отношении себя самой. Но это не значило, что она отрицала республиканские идеи. Она агитировала за кандидата от Шинн Фейн на выборы в Городской совет Белфаста. Будучи выходцем с линии фронта, она все же сумела адаптироваться к выборной кампании и сменить «Армалит» на избирательный бюллетень. В 1983 году ее старый друг и командир Джерри Адамс сам занялся политикой. Прошло десять лет с тех пор, как Адамс дал Прайс задание подготовить лондонские взрывы, а сейчас он добивался парламентского кресла в Вестминстере, чтобы представлять Западный Белфаст. Адамс сделал хорошую прическу и постепенно заменил повседневные джинсы времен партизанской войны на вельветовые и твидовые костюмы. Серебристый галстук и аналитический ум делали его похожим на профессора, он и выглядел как профессор. Он даже курил трубку. Решение Адамса заняться выборами крепло – отчасти благодаря успеху Бобби Сэндза, несмотря на то что молодой человек умер, так и не успев занять завоеванное им место. Делая жест в сторону традиционного абсентеизма ИРА, Адамс заявил, что в случае избрания бойкотирует Вестминстер и не станет посещать парламент. Прайс поддержала его и участвовала в его избирательной кампании. «Голосуйте за Шинн Фейн! – кричала она. – Голосуйте за Джерри Адамса!» В день выборов она на машине подвозила выборщиков на избирательные пункты. И Адамс победил.

Глава 18 Конверт, запачканный кровью

Весна 1988 года стала временем похорон в Белфасте. Шестого марта на улицах Гибралтара застрелили Мейред Фаррелл и двух ее товарищей. Тоненькая темноволосая женщина, которой исполнился 31 год, сидела в тюрьме «Арма» вместе с Долорс и Мариан Прайс. Но, освободившись, она в отличие от сестер Прайс вернулась к активной деятельности. Фаррелл отправилась в Гибралтар в составе отряда ИРА. Бойцы поехали в сторону британской территории, к югу от самой Испании, с намерением приступить к организации взрывов. Но перед тем, как начать атаку, они решили погулять. Они шли безоружные, когда к ним приблизились британские коммандос в штатской одежде и устранили их, что в какой-то степени явилось проявлением тайной военной политики под названием «выстрели и убей». Тела трех добровольцев увезли назад, в Северную Ирландию, что называется, под фанфары, и огромная похоронная процессия, насчитывавшая тысячи людей, прошла с их гробами через весь Белфаст.