Ничего не обещай

– Тай, почему бы нам не взять его с собой? Он только и делает, что спит, проблем с ним не будет. А если залает, ты можешь пристрелить его в доме. – Рокси попыталась проглотить слюну, но горло свел спазм. Если что-то случится, а Пампер останется в машине, то утром, когда поднимется солнце и станет припекать, он сварится в этой железной банке.

– Ладно, бери этого дворнягу. Но если он только пикнет… – Тай наставил на Пампера пистолет.

Рокси взяла собаку на руки и, покачиваясь под тяжестью пса, понесла к дому. Войдя в дом, она опустила Пампера на пол у двери. После этого Тай заставил ее вернуться за коробками.

Только когда она принесла их в дом, он указал на старый стул в углу:

– Сиди и не шевелись. Мне надо подумать. – Рука его тряслась еще сильнее, хотя палец оставался на курке.

Рокси без сил опустилась на стул. Где Ник? Сейчас он уже должен был понять, что машина ее исчезла. Он, конечно, будет волноваться, но как он узнает, где ее искать? Если бы только она догадалась оставить какой-нибудь знак… Но шок лишил ее возможности соображать.

Рокси сморгнула слезы.

– Тай, мы не могли бы просто…

– Заткнись! Я пытаюсь думать. – Тай мерил комнату шагами, ероша волосы и бормоча что-то себе под нос.

Рокси какое-то время смотрела на него, пытаясь унять бьющееся сердце. Выглядел он ужасно – весь растрепанный и небритый, и под глазами его от недосыпания легли тени.

– Тай, ты неважно выглядишь. Я знаю, что все это просто ужасная ошибка и…

Он резко засмеялся:

– Ты даже не понимаешь, о чем говоришь! Ни черта ты не понимаешь! Я не могу поверить, что мое наваждение вернулось и выследило меня. – Он подошел к коробке, переданной вдовой Роулингс, и открыл ее. Одну за другой он вытаскивал оттуда бумаги и бросал их на пол, словно в отчаянии хотел что-то найти. Наконец, выругавшись, он захлопнул, коробку. – Что это такое, черт возьми?

– Это банковские документы. Операции со счетами, покойного пастора Роулингса.

– Проклятие! Я думал, это коробка, которая… – Он закрыл глаза. – Она все еще там, у шерифа в кабинете? Я увидел тебя с этими коробками и решил, что там могут быть еще записки Дойла. Черт! Что я себе напридумывал? – Тай провел рукой по лицу, губы его дрожали. – Я велел этому тупице сжечь их, и он поклялся, что сделал, как я велел. А теперь они у твоего дружка, и все остальное лишь вопрос времени.

– А что должно произойти со временем?

Тай сверкнул глазами и уставился на нее.

– Он выяснит, что это был я, а не Дойл.

– Ты – шантажист?

В глазах его мелькнуло удивление.

– Ты не знала!

Рокси покачала головой:

– Я думала, что главный шантажист – наш мэр.

– И Шеппард тоже так думает?

– Тай, в чем дело? Ты… – она судорожно проглотила слюну, – ты убил Дойла?

Тай был как натянутая струна.

– Нет, я его не убивал. Я много всего плохого сделал в жизни, но не убивал.

Рокси посмотрела на направленное на нее дуло пистолета.

– Пока не убивал, – сказал Тай окрепшим голосом. – Смерть Дойла была случайной. Он имел привычку гулять по ночам. Черт, я сам пару раз его чуть не сбил. Он пришел на поле поздно ночью и…

– На поле?.

– С травкой. Все это из-за травки. – Тай стукнулся лбом о стену. Пампер завилял хвостом, но Тай его проигнорировал. – Люди думают, что быть сыном моего отца так легко. Он был самым импозантным бизнесменом в городе, и все его уважали. Никто не знал, что он был банкротом.

– Но… все считали его самым богатым человеком в городе!

– Он хотел, чтобы все так думали, – с горечью ответил Тай. – Он всю свою жизнь был нищим, но гордость не позволяла ему признать этот факт. Когда он умер, то оставил мне лишь дышащую на ладан газету и кучу долгов. Он приговорил меня к пожизненному заключению в этом городе неудачников. У меня не было ни гроша. Ничего.

– Тай, мне так жаль. Я всегда считала тебя счастливчиком.

– Нашла счастливчика. Видишь ли, я не только унаследовал долги моего отца, но и его гордость. Когда я учился в колледже, то выращивал немного травки на продажу – чтобы платить за обучение. И у меня совсем неплохо получалось. В общем, когда отец умер, я решил, что буду заниматься тем, чем умею, только в больших масштабах.

– Итак, ты стал настоящим наркоторговцем.

– Я выращиваю только марихуану. Ничего тяжелого.

Рокси не ответила. Он скривился:

– Ты не понимаешь.

– Возможно, не понимаю. Так каким образом ко всему этому причастен Дойл?

– Он всегда ошивался, где не надо. Ты же знаешь, какой он был. И как только он обнаружил поле, я не мог его оттуда выгнать. Он был как саранча – приходил и забирал самое лучшее. Мне надо было что-то с этим делать, и поэтому я…

– Пошел и убил его.

– Нет, черт возьми! Ты прекратишь твердить про убийство? Я его нанял.

– Что?

Тай горько усмехнулся:

– Этого ты тоже не знала? Ты ни черта не знала, а теперь мне придется… – Он застонал и прислонился к столу, опустив плечи. – Тогда, пожалуй, я могу тебе все рассказать.

– Нет, нет! Тебе ни к чему говорить мне все…