Ничей

Почти сразу после вербовки опять позвонила Наталия. Я сбросил вызов. Через полминуты пришло смс: «Почему не отвечаешь?» Мне очень захотелось подробно написать, почему, но я вспомнил сумму своего будущего гонорара и удержался от глупостей. Следом пришло второе сообщение: «Что случилось??» Я ответил коротко: «Поздравляю с успешным выполнением задания». После этого сообщения полезли одно за другим.

«Думаешь, я сдала тебя ему?»

«Он сам залез ко мне в телефон, я не могла помешать».

«Он просил найти ему девочку. У меня с ним ничего не было».

«Он напился там, голый бегал по офису».

«Я была на кухне, когда они с подружкой трахались».

«Я телефон забыла в пуховике в прихожей».

«Я всё прибрала, за мной муж потом заехал».

И, наконец:

«Ты мне не веришь???»

Я стоял у парапета старинного каменного моста, где согласно традиции притормаживали свадебные процессии, а молодожены пили и били бокалы на счастье, и смотрел на свой новый телефон.

— Может, оно так. А может, и не так, — сказал я сам себе вслух. — Только права на ошибку не осталось.

Под мостом, на низах, причудливо изгибались улочки частного сектора, за моей спиной проносились машины. Мне померещились глаза Наталии, и я тряхнул головой, прогоняя наваждение.

Телефон снова брякнул, выдавая сообщение:

«Не бросай меня. Пожалуйста».

Я почувствовал, что вот-вот могу отказаться от своих планов, Анатолия Анатольевича и Василия Александровича, всех кандидатов, штабов и выборов. Было свежо и морозно, но мне словно не хватало воздуха.

Одним резким движением я выключил телефон.

При новом начальнике главный штаб зажил новой жизнью. Джигит Арам со своим верным железным конем переехал в «поле», к Фурсову. Вместо него торжествующая Алёна подтянула девушку-водительницу на «Хонде» с помятым задним бампером. Гоняла она не хуже Арама. Как выяснилось, то была ее сестра (естественно, всю информацию о ней я моментально слил Анатолию Анатольевичу). Поддерживать связь с избиркомом взяли еще одну барышню: судя по тому, что я смог подслушать, она была выпускницей юридического техникума. Расхаживала законница со средним специальным образованием в черных кожаных штанах, с предельно независимым видом и современнейшим мобильником по цене кожаного дивана. Звали ее Ульяной. Терпеть не могу это имя, оно вызывает у меня стойкую ассоциацию с фамилией одного присяжного поверенного конца девятнадцатого века.

Володю Паньшина отцепили довольно быстро, очевидно, тоже борясь с моим наследием. Писательские функции были возложены на Арифа Везирова, он по случаю представления коллективу явился трезвый и при галстуке. Хотели избавиться и от Димы. На замену ему уже вострил лыжи один одухотворенный юноша, сразу выдвинувший несколько новаторских идей из области дизайна. Василий Александрович, кажется, был не против эксперимента. Но кандидат, прикатив из своего района, вдребезги разнес новаторские подходы. Тут он, как ни странно, оказался ближе к истине. Так что Дима Балашов остался при штабе как честный наемник и беспартийный специалист.

Наш уютный офис в тихом центре прикрыли. Макеев-старший объявил, что сам решит, что там будет дальше. Наталии, которая потеряла рабочее место, он предложил отправиться на усиление к Фурсову: ходить по магазинам и аптекам, уговаривать их хозяев разместить у себя плакаты кандидата. Она вроде бы согласилась и походила пару дней без всякого результата, а потом ушла совсем. Мы с ней за всё это время так ни разу и не пересеклись. Мое рабочее место было теперь в newsroom, рядом с телом Макеева-младшего и троицей приближенных к нему дам.

Лёва тоже оказался не при делах. У Василия Александровича имелись собственные взгляды на телевизионную рекламу и собственные подрядчики. Эксклюзивные права на освещение кипучей деятельности кандидата получила студия «Карт-бланш». Ребята они были славные, вполне добросовестные и грамотные, знал я их давно, как и они меня. Каких-либо профессиональных трений тут изначально не предвиделось. Мой партнер отреагировал на события спокойно. «Оно и к лучшему, возможно», — сказал он после исторической планерки. И добавил со свойственным ему грубоватым юморком: «Мы с тобой и не такие бюджеты проёбывали».

Андрей Шубин мне не позвонил. Я ему тоже.

Возвращать должок Георгию Александровичу Макееву я начал весьма скоро. Первой жертвой пал немногословный финансовый уполномоченный. Мы с Анатолием Анатольевичем условились встречаться по возможности дважды в день: после штабной планерки и вечером, по окончании трудов праведных. Так вот, сведения о Матвее и его сестрице я передал моему куратору уже во второй вечер.

Ветеран госбезопасности вскинул густые брови.

— Очень интересно! Эта особа работает в главном штабе партии?

— Да, тоже по финансовой части.

— Ну и ну! Она ведь должна знать очень многое. Я немедленно сообщу Виктору Никитичу, — сказал он. — Спасибо вам большое и будьте очень осторожны. Мы сделаем всё так, что на вас не падет подозрение.