Ничей

Грицких нетрудно было представить почерневшую от горя Елизавету, молча сидевшую сейчас рядом с телом, неподвижным, холодным и таким похожим на ее любимого мальчика… Ребенок все равно оставался для родителей малышом, даже если вымахал ростом под два метра, даже если смущенно отворачивался от материнской ласки. Главный Привратник так и не смог этого понять до конца. Но ничуть не удивился, что жена Лапина сейчас тоже не спит, а бессмысленно сидит возле сына, которого не удалось уберечь. Логика матерей не укладывалась ни в какие разумные рамки — еще днем, осторожно обсуждая вопрос о похоронах, он натолкнулся на яростный протест. Лиза смогла простить даже Евгения, преданного теперь всеобщему проклятию, вынужденного ответить за дело чужих рук, но не могла допустить и мысли, что ее сынок будет лежать в одной могиле с… этой! Грицких развел руками: и без того будет трудно зимой копать яму, ведь тела не положишь просто в снег, чтобы мутанты добрались. Она ничего не хотела слышать. Только бессвязные выкрики в адрес стервы Оксаны, из-за которой всё это случилось, неслись ему вслед, когда Главный устал спорить и ушел.

Теперь и отец решил просидеть всю ночь в зале Совета. Будто от этого кому-то станет легче… Или он сам сейчас винил себя в том, что и так просидел в этом зале слишком долго, теряя драгоценное время, которое мог бы проводить рядом с Валеркой? Такова цена власти, человек не может обладать ею частично. И отдаваться ей должен весь целиком, иначе слабости неизбежно приведут его к поражению. Грицких это хорошо понимал с самого начала. А тот, кто не понял, давно уже сам лежал в мерзлой земле или готов был вскоре положить туда тело своего сына. Алексею все же удалось чему-то научиться на собственных ошибках, но он списан со счетов, пусть только доделает свою работу, которую так хорошо начал. А Главному сейчас предстояло выполнить свою часть замысла.

— Анатолий Андреевич, мне трудно говорить об этом с вами… Но с вашей женой я не смог договориться о похоронах. Остальные не возражают насчет завтрашнего дня.

— Она с ним разговаривает… Я пробовал ей объяснить. Пробовал ее остановить. Но она же ходит туда и ходит!

Внезапный крик слишком громко прозвучал в зале Совета, особенно по сравнению с едва шелестящим безразличным голосом Лапина до этого, Главный Привратник даже вздрогнул от неожиданности.

— Юра… Сделай что-нибудь!

Он умолк, только слезы текли из-под закрывших лицо дрожащих ладоней.

— Анатолий… Предоставьте это мне, я сам разберусь. От вас только нужно распоряжение на склад, мне потребуется доступ к взрывчатке. Зима… Сам понимаешь, — Грицких отодвинул стул и присел рядом. — Иначе не управимся.

— Делай что хочешь, — голос снова стал безразличным, тихим. Лапин достал из кармана ключ от сейфа в оружейном хранилище и положил на стол. — Делай, что хочешь… Только чтобы Лиза больше не сходила с ума. Я не могу еще и ее потерять.

Арсенал снова немного пополнился после успешной сделки с караваном из Москвы, теплый сентябрь благоприятствовал путешествию. Торговцев сопровождала своя собственная охрана, но командир был прежним, трудно обойтись без опытного Доронина, хорошо знающего местность. Представители метрополитена, как и раньше, интересовались средствами защиты, фильтрами и пришедшимися по вкусу хорошо упакованными и сохраненными продовольственными пайками из гуманитарной помощи. Расплатились патронами и гранатометами-подствольниками, которых в бункере до сих пор не имелось ни одного. Аэродром не был предназначен для переброски войск, да и в условиях молниеносной войны этого не успели сделать. Поэтому приходилось довольствоваться оружием полиции и охраны. Очень не хватало крупнокалиберного тяжелого пулемета, о его покупке Главный договорился особо и теперь ждал прибытия. Цена устраивала. Если отдать большое количество пищевых запасов, все равно мощное оружие приведет к сокращению количества людей, их потребляющих. Все уравновесится и оправдает себя, считать он умел неплохо. И жадный блеск в глазах караванщиков при виде медикаментов тоже не прошел мимо его внимания, цена в момент взлетела до небес и была уплачена. К прибытию гостей весной торговый партнер должен остаться единственным, пока никто не обнаружил ощетинившееся колючей проволокой маленькое негостеприимное поселение у реки.