Ничейной земли не бывает

— Знаете, фрау Грапентин, сходите завтра со мной в школу. Договорились?

Ренате ничего не оставалось, как согласиться. На доброту этой учительницы можно было ответить только тем же. Рената чувствовала, что фрау Хут тоже не сразу пришла к такому решению.

— Договорились!

Все с облегчением вздохнули. Все, кроме Ренаты. Она чувствовала, что на нее свалилось что-то тяжелое, как снежная лавина. И десять недель назад ей было нисколько не легче, когда Манфред после долгих сомнений назвал ей место, где он будет служить. Случилось это в воскресенье, и не где-нибудь, а на полигоне в землянке, где они оба мечтали о совместной жизни в Дрездене. Рената так испугалась, что, вырвавшись из объятий Манфреда, отбежала к окну. Ее охватило такое паническое чувство страха, будто за ней кто-то гнался. Она стояла у окна и смотрела на полигон с его фанерными домиками и позициями «противника», а Манфред с жаром что-то говорил ей о чувстве ответственности и о месте, где человек нужнее всего.

Он говорил, но она не слушала его. Она думала: «Дрезден, мой Дрезден!» И хотя Манфред ни словом не обмолвился тогда о том, что ей придется переехать к нему, Рената знала, что однажды он ей об этом скажет. Это обязательно будет!

В то воскресенье они, как и раньше, возвращались в город, взявшись за руки, целовались по дороге нисколько не меньше, молчали нисколько не больше, а настроение у обоих уже было не таким беззаботным, как раньше. Тогда, придя домой, она легла на кушетку, потом встала, заходила по комнате. В душе ее росло чувство сопротивления.

— Я остаюсь в Дрездене! — заявила она. Манфред молчал.

Рената села на свою табуретку, вдев одну ногу в стремя.

Вдруг раздался треск, и стремя оборвалось, вырвав из перекладины кусок дерева. Рената чуть не свалилась.

Подняв оборванное стремя, Рената сразу вспомнила свои детские годы и без причины расплакалась. Манфред вскочил с подоконника.

— Тучка, моя милая Тучка! — Манфред обнял ее. — Я починю твою табуретку. — И он выбежал из комнаты.

Через минуту Манфред вернулся, держа в руках молоток, горсть гвоздей и кусок какой-то доски. Встав перед Ренатой на колени, он осторожно взял у нее из рук стремя.

— Ее уже невозможно починить. Время этой табуретки давно прошло, — сказала она и тяжело вздохнула.

* * *

Рената отстранилась от стола и придвинулась к Манфреду, взяла его за руку.

Майор Хут, видимо, решил их еще раз удивить.

— Скажите, Рената, разве вашего чувства не хватает для того, чтобы последовать за Манфредом в Бергхайде безо всяких ужимок и ненужного жеманства?

Манфред и Рената покраснели, а фрау Хут укоризненно качнула головой.

Майор, словно не заметив этого, залпом выпил содержимое своего бокала и продолжал:

— Ваше чувство ответственности кажется мне несколько неразвитым. У офицеров трудная служба. Рабочий день у них ненормированный, часто бывают учения, тревоги. Эти люди отвечают за многое. — Голос его стал твердым, будто майору кто-то возражал.

— Быть может, ты посмотришь, чем там дети занимаются? — вмешалась в разговор фрау Хут.

Майор взглянул на часы. Не успел он дойти до лестницы, как раздался звонок у двери.

Рената испугалась. Все прислушивались, но никак не могли разобраться, о чем именно майор говорил с пришедшим. Затем раздались шаги, щелкнул замок.

Манфред встал.

Майор вошел в комнату. Чувствовалось, что именно этого он ждал весь вечер. Теперь на его лице настороженность и нетерпение сменились спокойствием.

— Тревога! — коротко сказал он.

Сердце у Ренаты учащенно забилось. Она схватила Манфреда за руку.

— Мне жаль, фрау Грапентии, — извиняющимся тоном начал майор. Так он еще не говорил. — К сожалению, я должен забрать вашего мужа.

— Я понимаю… я должна… а ваша жена…

— Поторопитесь, товарищ унтер-лейтенант, вам еще нужно зайти в общежитие.

— Слушаюсь! — Манфред вытянулся.

Увидев своего Великана в положении «смирно», Рената побледнела и как-то зябко пожала плечами.

Манфред вывел ее из комнаты. В комнате Ренаты он вытащил из своего чемодана какие-то вещички и лишь потом притянул к себе Ренату.

— Моя милая Тучка, я скоро вернусь.

— Вам пора, унтер-лейтенант! — раздался за дверью голос майора.

— Иду! — ответил Манфред, целуя Ренату.

— Фрау Грапентин, помогите, пожалуйста, моей жене.

— Слушаюсь, товарищ майор!

— Выше голову, мы скоро вернемся, — улыбнулся майор. Через минуту шаги офицеров стихли на улице… Несколько секунд после ухода Манфреда Рената стояла

не шевелясь. Кроме Манфреда, у нее в Бергхайде из близких никого не было. «Одна среди чужих людей, — думала она. — Совсем-совсем одна».

Кто-то прошел по коридору. Рената выглянула из комнаты.

— Хочу посмотреть на детей, — объяснила ей фрау Хут. — Иногда они раскрываются во сне. — Она стала спускаться по лестнице и вдруг застонала.

Рената подбежала к ней. Привела ее в комнату, уложила на диван и вытерла ей пот с лица.

Фрау Хут немного успокоилась и вымученно улыбнулась.

— Что-то еще случилось?

Рената задумчиво покачала головой. Как хорошо, что она в случае необходимости сможет помочь женщине!