Ничья жизнь

– Значит так, Синдзи. Перво-наперво уясни, что с настоящего момента для всех ты – боец, воспитывавшийся для войны с самых пелёнок. Так что никому не стоит знать, что на самом деле ты в первый раз увидел Еву за полчаса до боя, а о военной подготовке даже и не слышал, – Асакура выдернула у себя из причёски карандаш и начала им оживлённо размахивать. – Понятно?

Я невольно отодвинулся, когда наконечник карандаша уставился мне в грудь.

– А чего тут непонятного? – проворчал я. – Вот только как быть с тем, что паре человек я уже успел сказать правду?

– С Судзухарой никаких проблем – он не из болтливых, тем более, что его сестра до сих лежит в нашем лазарете. С Кенске пришлось повозиться – славный малый, но уж больно упёртый, – безмятежно ответила Нагато.

– Оперативно работаете, – прищурился я, в очередной раз понимая, насколько плотная за мной установлена слежка.

– А что делать? Приходится! Парни из Второго отдела может быть и чересчур много играют в шпионов, но как источник информации они просто незаменимы. Так, а теперь давай всё это дело рассмотрим поподробнее… Вот, держи, ознакомься. Здесь указан…

– Стоп, стоп! – совсем по-кацурагински замахал я руками. – Подождите! Вы мне можете объяснить, зачем это вообще надо? А то я уже что-то ничего не понимаю!

Асакура вздохнула, страдальчески закатила глаза, а потом взглянула на меня.

– Синдзи, ты про PR – Public Relations слышал?

– Ну.

– И что это по-твоему?

– Формирование нужного образа какого-либо человека или организации в глазах общественности, – механически отчеканил я.

– И-и-и?.. – Асакура покрутила в воздуху карандашом.

– Хотите сказать, что этот визит направлен на формирование благоприятного образа НЕРВ в глазах общественности?

– Молодец, правильно! – обрадовалась Нагато. – Но не только. Ещё мы пускаем пыль в глаза нашим союзникам, а также недругам. Нельзя позволить, чтобы во внешнюю среду просочилась информация о том, что ты у нас фактически неуч и неумеха…

– Спасибо, – саркастически усмехнулся я. – А также нельзя позволить, чтобы общественность узнала, что специальный институт НЕРВ склонен к авантюрам, типа привлечения таких неумех и неучей для обороны целого города.

– Точно, – ни капельки не смутившись, кивнула начальник пиар-отдела. – Иначе паники и шумихи не избежать, а нам это совершенно не нужно. Так. Всё? С вопросами покончено? Тогда давай перейдём к программе визита. Смотри – приезд, встреча с генерал-майором Кондратенко, потом официальная часть, речи, и всё такое, потом концерт какой-то… Ну, это вообще-то всё ерунда. Лучше смотри вот сюда – здесь у нас списки возможных вопросов. На эти отвечать рекомендуется, на эти не рекомендуется отвечать честно, а на эти отвечать не рекомендуется категорически… Отдельно у нас идут вопросы, которые нельзя задавать уже тебе… А вот это твоя речь.

– Моя что? – ухитрился я вставить слово в этот безудержный словесный поток.

Асакура в считанные мгновения умудрялась выдавать на-гора громаднейшие массивы информации, буквально погребая всё под оными. Складывалось такое ощущение, что меня поливают плотной очередью. Причём учитывая скорость речи Нагато, возникали мысли даже не о ручном пулемёте, а о шестиствольной роторной авиапушке…

– Твоя речь, – очень чётко, будто тупому, повторила Асакура. – Сначала слово берёт встречающая сторона, потом ответное слово берёшь ты с майором Кацураги. Эх, очень жаль, что мне не дали санкции на официальное привлечение Первого Дитя к этому мероприятию – Пилот Аянами смотрелась бы очень представительно…

– М-м-м… А нельзя ли без этого обойтись? – поинтересовался я. – Я вообще как-то не мастер произносить торжественные речи…

– Не бойся, Синдзи, там не так уж и много, и это совсем не страшно, – подмигнула мне Асакура. – Это даже скорее не речь, а рамки того, что ты можешь говорить, а что нет. И давай, приступай к изучению всего этого.

Я с тоской оглядел постепенно окружающие меня со всех сторон листки, покрытыми ровными строчками японских закорючек.

– В темпе, в темпе, Синдзи, – поторопила меня Асакура. – У нас не так уж и много времени.

Поднял взгляд на довольно улыбающуюся Нагато, задумался, нахмурил лоб, нехорошо прищурился и произнёс:

– Знаете, а ведь всё это здорово смахивает на выполнение служебных обязанностей, а ведь у меня сегодня вообще-то выходной…

– Это малосущественно, – отмахнулась Асакура. – Ты сам, добровольно вызвался поехать к русским, так что командование решило, что это удобный момент для того, чтобы продемонстрировать тебя нашим союзникам, так сказать, по полной программе.

– А без меня никак? – уныло спросил я. – Вас же тут я смотрю целый отдел… Что, без меня не можете справиться?