Ничто не вечно

Пенн замялся. Вполне понятно, что Джейсон Кур-тис поверил доктору Тэйлор. Как Самсон поверил Далиле. Адвокат взглянул на Джейсона и подумал: «Возможно, этому бедолаге навешали лапши на уши, а он и не подозревает об этом».

Джейсон ждал его ответа.

— Я возьмусь за это дело, но, как вы сами понимаете, оно очень сложное. И выиграть его будет трудно.

Заявление Алана Пенна оказалось чересчур оптимистичным.

***

Когда на следующее утро судебное заседание возобновилось, Гас Венабл вызвал целую вереницу свидетелей.

Первой показания давала медсестра.

— Я слышала, как Джон Кронин говорил: «Я знаю, что умру на операционном столе. Ты хочешь убить меня. Но я надеюсь, что тебя посадят за убийство».

Медсестру сменил адвокат Кронина Родерик Пелам. Гас спросил его:

— Когда вы сообщили доктору Тэйлор об оставленном ей Джоном Кронином миллионе долларов, что она сказала?

— Что-то вроде: «Это неэтично. Он ведь был моим пациентом».

— Она признала, что это неэтично?

— Да.

— Но согласилась принять деньги?

— О да, разумеется.

***

Алан Пенн устроил адвокату перекрестный допрос.

— Мистер Пелам, доктор Тэйлор ожидала вашего визита?

— Почему, нет, я…

— Вы не позвонили ей предварительно и не сказали: «Джон Кронин оставил вам миллион долларов»?

— Нет, я…

— Значит, вы сообщили ей это лично?

— Да.

— И вы могли видеть ее реакцию на эту новость?

— Да.

— А как она среагировала, услышав о деньгах?

— Ну…, она…, она выглядела удивленной, но…

— Благодарю вас, мистер Пелам. У меня все.

Слушание дела длилось уже четвертую неделю. Зеваки и репортеры с удовольствием наблюдали за представителями обвинения и защиты. Гас Венабл был одет в белое. Алан Пенн — в черное, оба они двигались по залу, как игроки в смертельной игре «живые шахматы» с Пейдж Тэйлор в роли жертвенной пешки.

Гас Венабл все туже затягивал узел.

— Если суд не возражает, я хотел бы пригласить в качестве свидетеля Альму Роджерс.

Когда свидетельница заняла свое место и приняла присягу, Венабл приступил к допросу.

— Миссис Роджерс, где вы работаете?

— Мисс Роджерс.

— О, прошу прощения.

— Я работаю в туристическом агентстве «Корнит».

— Ваше агентство продает туры в различные страны, заказывает гостиницы и оказывает другие услуги клиентам?

— Да, сэр.

— Я хочу, чтобы вы посмотрели на обвиняемую. Вы ее раньше видели?

— О, да. Она заходила в наше агентство два или три года назад.

— И что она хотела?

— Она сказала, что ее интересует поездка в Лондон, Париж и, по-моему, в Венецию.

— Ее интересовали шоп-туры?

— О нет. Она сказала, что хочет все по первому классу — самолет, гостиницу. И еще она интересовалась чартерной яхтой.

По залу пробежал шум. Гас Венабл подошел, к своему столу и взял с него какие-то папки.

— Вот эти проспекты полиция обнаружила в квартире доктора Тэйлор. Это реклама туристических поездок в Лондон, Париж и Венецию, здесь указаны дорогие отели, авиарейсы, а также имеется стоимость проката чартерных яхт.

По залу снова пробежал шум. Обвинитель раскрыл один из проспектов.

— Вот список некоторых чартерных яхт. — Он громко прочитал:

— «Кристина О» — двадцать шесть тысяч долларов в неделю плюс расходы по обслуживанию яхты… «Резолют Тайм» — двадцать четыре тысячи пятьсот долларов в неделю… «Лаки Дрим» — двадцать семь тысяч триста долларов в неделю. — Гас поднял голову от проспекта. — Возле «Лаки Дрим» стоит галочка. Пейдж Тэйлор уже выбрала яхту стоимостью двадцать семь тысяч триста долларов в неделю. Но еще не подобрала жертву. Эти проспекты мы пометим как «вещественное доказательство А». — Венабл повернулся к Алану Пенну и улыбнулся. Алан Пенн посмотрел на Пейдж. Она опустила голову и уставилась на стол, лицо ее было бледным. — У меня все, свидетель ваш.

Пенн встал и напрягся, стараясь думать быстрее.

— Как сейчас идут дела в туристическом бизнесе, мисс Роджерс?

— Простите?

— Я спросил, как идут дела. «Корниш» — крупное туристическое агентство?

— Довольно крупное, да.

— Наверное, к вам приходит много людей, интересующихся путешествиями?

— Ода.

— Скажем, человек пять-шесть в день?

— О нет! — В голосе свидетельницы промелькнуло возмущение. — Мы обслуживаем в день примерно человек пятьдесят.

— Пятьдесят человек в день? — Пенн дал понять, что это произвело на него впечатление. — А случай, о котором мы говорим, произошел два или три года назад. Если умножить пятьдесят на девятьсот дней, то это будет сорок пять тысяч человек.

— Пожалуй, так.

— Но из всех этих людей вы запомнили именно доктора Тэйлор. Почему?

— Понимаете, она и две ее подруги так загорелись идеей поездки в Европу. Меня это прямо умилило. Они вели себя, как школьницы. Да, я помню это очень отчетливо, главным образом потому, что они не выглядели людьми, которые могут позволить себе взять напрокат яхту.

— Я понял. Наверное, каждый, кто приходит к вам и берет проспекты, отправляется в путешествие?

— Конечно же нет. Но…

— Ведь на самом деле доктор Тэйлор не купила у вас тур, так ведь?

— Нет. У нас не покупала. Она…

— И ни у кого другого тоже не покупала. Она просто попросила посмотреть проспекты.

— Да. Она…

— А это вовсе не одно и то же, что поездка в Париж или Лондон, правильно?

— Да, но…