Ничто не вечно под луной

— Я понимаю твою признательность, — несколько холоднее начал Славик. — Но и ты должна понимать, что двое из прямых наследников еще живы…

— Один, мой дорогой. Один! — Лида уже вовсю веселилась. — Ее Денис мертв. Не далее, как неделю назад он отбросил коньки в местах не столь отдаленных. Это тебе о чем-то говорит?!

"Да, — хотелось сказать ему. — Говорит.

Говорит о том, что ты страшный человек.

И даже пострашнее, чем твой бедолага муж мог себе представить…"

Но вслух нотариус не сказал ничего. Он молча проводил посетительницу до порога заведения, не менее учтиво поцеловал протянутую руку и, пожелав всего хорошего, вернулся в свой кабинет.

Пусть эта дурочка торжествует. Пусть думает, что сможет одним выстрелом убить сразу нескольких зайцев. Это в конце концов ее дела, и его они не касаются. Но вот если задумает начать вредить ему, то ей придется плохо.

Бывали у него уже такие случаи. И некоторые из них не имели аналогов. Но выходило все же так, что эти милые глупые овечки сами потом скреблись к нему вот в эту дверь. Умоляли на коленях, стараясь незаметно сунуть ему в руки объемистый конверт. А все почему? Да потому, что начинали какую-то возню, отдаленно напоминающую шантаж. Навредить ему, понимаешь, хотели! Им-то, идиоткам, невдомек, что, повинуясь его просьбам, они сами ставят свою подпись под своим же обвинительным приговором. Ведь только Славику было известно, в каком углу вмонтирована камера, снимающая интересные эпизоды времяпрепровождения его клиенток. При умелом монтаже это был взрывоопасный материал. Ему ли не знать?! И пусть только что вышедшая отсюда шлюшка во многом превосходила предыдущих, как в наглости, похотливости и.., жестокости, она все равно в его руках. Все равно…

А Лидия торжествовала. Жизнь мгновенно из темно-серых тонов окрасилась многоцветием, заиграла всеми цветами радуги, маня многообещающими перспективами. Вот так Славик. Вот так извращенец. Как же сумел убедить Ваньку добавить такой маленький и такой необходимый для нее пунктик? Теперь-то она сумеет ухватить удачу за хвост и прочно в нее вцепиться. Пускай Алька еще жива, это вопрос времени. Пускай Наташка куда-то смылась с ее чадом, найти ее не составит большого труда. Деньги! Вот что имело значение! Теперь она станет богатой и наконец-то не будет ни от кого зависеть. Всю свою жизнь она стремилась к независимости. Ей хотелось самостоятельности с раннего детства.

Пусть потом не сумела распорядиться этим как нужно и попала на панель, но сейчас-то, сейчас она на коне.

Лида свернула к своему дому, не переставая довольно улыбаться. Кстати, Геночка у нее в должниках числится, а это тоже хорошие деньги. Да и расслабиться бы после такого не мешало. Этот потный развратник сумел ее завести, и, чтобы не чувствовать телесного дискомфорта, напряжение требуется снять.

Но Гена Широухов не захотел приезжать.

Более того, минут пять он упорно не хотел признаваться, что узнал ее. Лопоча какой-то бред в трубку, он то и дело порывался эту самую трубку положить.

— Слушай ты! — взвизгнула Лида. — Перестань кривляться. Несколько дней назад на моей кровати такие вензеля выделывал, домработницу заставил подглядывать, а сейчас не узнаешь?!

Тот недовольно засопел и после минутного раздумья примирительно протянул:

— Ладно, понял. Чего тебе?

— Да так… Хотелось отпраздновать кое-что ну и.., развлечься.

Генка мгновенно сослался на занятость и уже через пару минут попрощался. Лида была разочарована. Ей сегодняшний день виделся не таким. Разве можно прозябать в четырех стенах, когда душа поет? Не-ет! Ей просто необходимо встряхнуться. А это на ее языке значило: хорошая выпивка, вкусная еда и умопвмрачительный секс.

Два первых пунктика ей легко удалось выполнить. В ее любимом баре по соседству с домом нашлось свободное место, и вскоре столик был уставлен яствами. Но вот с партнерами на ночь оказалось сложнее.

Контингент был еще тот. Стая шакалов, так Лида называла современных юнцов. Обвешанные цепями, серьгами, с обвязанными косынками тупыми головами, они заняли большую площадь заведения, вовсю кривляясь под звуки дешевой попсы. В дальнем углу две дамы климактерического возраста потихоньку накачивались пивом, предаваясь воспоминаниям. Четверо мужчин без определенных занятий, да, видимо, и без определенного места жительства стучали по столу пересушенными лещами. Две влюбленные парочки за разными столиками.

И все.. — Ни одиноких парней. Ни тебе ищущих голодных взглядов. Одним словом, не было того, кто бы смог заинтересовать Лидию или заинтересоваться ею.

Она опрокидывала в себя стакан за стаканом красное вино, совершенно не становясь пьяной. Ей было на удивление обидно. Как же так могло случиться, что ей не с кем поделиться радостью. Конечно, она отдавала себе отчет в том, что предмет этой самой радости очень уж сомнителен, но разделить его с ней кто-то был просто обязан.

Прошло часа три. Она опорожнила бутылку вина и принялась за вторую, когда двери бара распахнулись и вошел он…